Город и его ненадежные стены
Шрифт:
— Всем привет! Как вы, Токио?
Зал ответил громкими овациями и выкриками её имени. Судя по реакции, люди искренне удивились и обрадовались. Они явно не ожидали увидеть сейчас певицу тут. Я и сам еще до конца не верил, что все получилось.
— Момо, это настоящий восторг видеть тебя здесь! Как чувствуешь себя на нашей «Сцене чудес»?
Девушка, раскланиваясь и чуть смущаясь, ответила:
— Это фантастика! Энергия этого шоу просто заряжает! Спасибо тебе, Акиро, и всем вам, что пригласили меня разделить этот вечер!
На экране тем временем мелькали
Джеро даже подхватил одну из мелодий, исполнив на свой манер.
— Ты потрясающая! — начал беседу я, когда овации чуть стихли. — Спасибо еще раз, что пришла к нам. Сегодня мы бы хотели поговорить о твоем творчестве и о твоих песнях. Хотя не совсем вижу здесь логики — о твоих песнях нужно не говорить, их необходимо слушать.
— Песни обязательно будут! — ответила девушка. — Я обязательно сегодня спою для вас! Для меня большая честь выступить под аккомпанемент группы «Зверята».
И вновь аплодисменты. Правда все с той же ложкой дегтя в бочке меда — протяжное недовольное «Уууу!». Я бросил вопросительный взгляд на Хайнако. Останавливать передачу не хотелось, но и разобраться с этим анонимным недовольным придурком тоже нужно было как можно скорее. Хайнако высматривала зрителя среди рядов, но пока никого не находила. Ловко спрятался, придурок.
— Момо, сначала поздравляю тебя с выходом нового альбома «Эхо сердец». Мы тут слушали его в студии, и я должен признаться: он — потрясающий. Что вдохновило тебя на создание таких глубоких и проникновенных песен?
Момо чуть смутилась, улыбнулась уголками губ и провела рукой по волосам.
— Спасибо, Акиро. Этот альбом для меня очень личный. Многие из песен рождались в моменты одиночества, когда я была на перепутье. Я думаю, каждый из нас иногда чувствует, что теряет себя, и именно музыка помогла мне найти ответы.
— Это чувствуется, — я поймал себя на том, что чуть наклонился вперед, будто хотел быть ближе к ней. Черт, а это и в самом деле было так! — Особенно в песне «Танец дождя». Эта композиция звучит как саундтрек к какому-то невероятному фильму. Расскажи, как она появилась.
Момо рассмеялась, ее глаза заблестели.
— Ах, «Танец дождя»! Я написала ее однажды ночью в Киото. Шел дождь, и мне почему-то стало так грустно на душе, одиноко, это глухое серое небо, оно просто давило на меня, как каменная плита.
— Киото, дождь… — я сделал паузу, задумчиво посмотрев в сторону. — Ты только что нарисовала картину, которую хочется увидеть.
Момо улыбнулась еще шире.
— Возможно, это идея для клипа. Но знаешь, у меня сейчас в подготовке еще одна песня, не такая грустная как эта.
— О! Эксклюзив! И только в нашей программе! — потер я руками. — И о чем же она?
Девушка пристально посмотрела на меня, ответила:
— О том, как двое очень ранним утром, вдруг остановившись, выйдя из ежедневной суеты и беготни, стоят у реки и наслаждаются моментом, здесь и сейчас. И это просто здорово.
Я на мгновение замер, не зная что и сказать. Сердце ёкнуло,
— Интересная задумка.
— И все благодаря одному человеку, который мне позволил взглянуть на мир немного под другим углом, — девушка улыбнулась, незаметно подмигнула мне, едва не вогнав меня в краску. А потом, как ни в чем не бывало продолжила: — А еще у меня в скором времени ожидаются гастроли.
— Где ты начнешь?
— Тур стартует в Токио, конечно. Это мой дом. Потом я отправлюсь в Осаку, Нагою, Фукуоку… А завершится он снова в Токио, большим финальным концертом.
— Достаточно много городов, — произнес я, прикидывая сколько же продлятся гастроли.
— Да, все хотят попасть на шоу, — скромно улыбнулась девушка.
Хайнако показал мне знак, что пора переходить к песне, после которой должна пойти игра — битва подушками, которую мы придумали буквально полчаса назад.
— Момо, я уверен, что многие наши зрители сейчас у экранов просто мечтают услышать твой голос. Ты могла бы исполнить что-нибудь из нового альбома? Это сделает наш вечер незабываемым. Да и кто сможет отказаться от песни в твоем исполнении?
Девушка прищурилась, притворно задумавшись, а потом игриво склонила голову набок.
— Акиро, ты ведь знаешь, я не планировала петь сегодня.
— Что?! — искренне удивился я, округлив глаза.
— Да я пошутила! Конечно же исполню!
Момо рассмеялась, обхватив себя руками. Её шелковая пижама в цвете глубокого бордо, будто созданная специально для сцены, мягко обволакивала её фигуру, подчеркивая изгибы талии и изящную шею. Брюки свободного кроя нежно струились по её ногам, а рубашка с чуть расстегнутым воротником открывала ключицы и намек на тонкий золотой кулон. Казалось, что даже такая домашняя одежда могла превратиться в элегантное концертное платье, когда её носила Момо. Я невольно засмотрелся на девушку.
— Отлично! Давайте поддержим нашу несравненную Момо Ямаху!
Зааплодировали зрители. И опять это протяжное недовольное «Уууу!»
И пока технический персонал быстро подготавливал микрофон для девушки, я решил разобраться с тем, кто постоянно был недоволен. И решил сделать это частью шоу. Пусть все будет честно, без монтажа, как в «Страницах истории». Такой формат зрителям зашел, а значит будем придерживаться его.
— А я слышу, что кто-то не сильно доволен тем, что у нас тут происходит? — сказал я, обращаясь в зал. — Давайте подсветим того, кто все время улюлюкает. Не стесняйтесь, покажитесь!
Софит принялся бродить по зрителям.
— Этот господин сидит в третьем ряду. Да вот он. Привстаньте, покажитесь и скажите нам всем что вас не устраивает. А для начала представьтесь.
Свет выхватил из толпы лицо человека. Зритель попытался скрыться, но не смог сделать это быстро — кресла были тесными, а ряды узкими, — и остановился, чтобы не позориться. А я, едва разглядел человека, не смог сдержать удивления и сам назвал его имя:
— Да это же… Датэ Кичиро!
Глава 23