Горячее лето
Шрифт:
— Тарас! Каким ветром тебя занесло! Ну входи! Да входи же!
— Ты же приглашала.
— Приглашала, — развела руками Юля, — но думала, что ты побоишься.
— Я пришел пригласить тебя во Дворец культуры.
— В кино?
Губы у Юли приоткрытые, как бы ждущие поцелуя.
— Говорят, сегодня концерт.
— Ну проходи. Раздевайся. Мы поужинаем, а потом решим.
— А ты неплохо устроилась.
— Квартира у нас с удобствами. Только обстановка
Она провела его по всем комнатам.
— Сейчас я накрою стол, — сказала. — У меня заливной судак. Есть яблоки, груши. И бутылка марочного коньяка найдется.
Нельзя было сказать, что Юля красивая, но симпатичная: правильные черты лица, полные губы, глаза с лукавинкой.
Независимость, уверенность в себе чувствовались в ее легкой походке, в повороте головы, при котором каждый раз слегка покачивались кольцеобразные золотые серьги, в том, как четко выговаривала она каждое слово.
Разговаривая с ним, она, казалось, была чем-то озабочена, думала о чем-то другом.
— Ты кого-то ждала? — спросил Тарас.
— Нет!
— Но ты же в нарядном платье?
— Я тоже на концерт собралась.
— Одна?
— Одна. А с кем же? Вот неделю назад купила билет. — Она вынула из нагрудного карманчика свернутый в трубочку билет и, развернув, проговорила вслух: — Пятый ряд, место одиннадцатое. Порвать его, что ли?
— Но спеши. До девяти вечера еще есть время. Может, пойдем? Я с рук постараюсь купить.
— Нет, — сказала она и стала рвать билет на маленькие клочки. — Ты у меня гость. Вообще-то на концерты люблю ходить. С детства мечтала артисткой стать. Я даже в театральный институт поступала. Но разве из этой провинции вырвешься! Тут даже не с кем поговорить об искусстве.
— А ты и есть артистка!
— Смеешься? Намекаешь?
— Знаешь, во Дворце культуры есть народный факультет литературы и искусства. Запишись, там только об искусстве и говорят, с интересными людьми встречаются.
— А что, придется записаться.
При этих словах лицо ее снова оживилось и глаза вспыхнули.
Ужин Юля собрала быстро.
— Что ты будешь пить — коньяк или „Столичную“? Тарас, не ответив, привлек ее к себе, но Юля высвободилась.
— Веди себя пай-мальчиком.
Она подошла к радиоприемнику.
— Включим приемник. Телевизор будет отвлекать нас.
Юля взяла его за руку и повела к столу.
— В честь тебя все это.
—
— Как тебе сказать. Надеялась и не надеялась, Тарас попытался обнять ее.
— Ну погоди, — Юля отвела его руки.
Все это у нее получалось так естественно, непринужденно, что можно было только подивиться.
— Может, ты сядешь? — И уселась за стол. Тарас сел рядом.
— Ну что ж ты… Наливай даме коньяк.
Она подставила рюмку.
— Тебе первый тост, — улыбнулась она своими васильковыми глазами.
— За тебя!
— Нет, за нас обоих… За эту встречу!..
Рюмки приятно зазвенели.
— Мне как-то не верится, что я у тебя, — взял он ее руку. — А ведь не думал к тебе заходить.
— Знаешь, мне одно время казалось, что ты какой-то деревянный. А ты настоящий…
— Как это — „настоящий“?
Юля не ответила. Она уже сама уверенной рукой наполнила рюмки.
— Давай выпьем на брудершафт. — Она продела свою руку с рюмкой под его.
— Теперь можешь со мной на „ты“.
— Я и так с тобой давно на „ты“.
— Нет, теперь другое дело.
Васильковые, с хитринкой глаза ее возбужденно заблестели, щеки стали пунцовыми. Она встала и, подойдя к туалетному столику, начала подкрашивать брови. Зачем ты это делаешь?
— Зачем? Чтобы тебе понравиться. Я тебе еще нравлюсь? — спросила она вызывающе. — Говори правду, я не обижусь.
— Ни капли.
Она вернулась и взглянула на него как-то серьезно.
— Нравлюсь, коль пришел.
— Так, чуть-чуть.
— А Жанна? У тебя какой-то контраст: то в блондинку влюбился, теперь в брюнетку.
Тарас просто-напросто опешил и никак не мог собраться с мыслями, чтобы ответить.
— Жанна только помогает мне, — наконец сказал он.
— Знаем мы эту помощь. Впрочем, девушка смазливая. Говорят, у нее что-то с Алексеем Ивановичем было.
А Татьяна что же? Недотрогу из себя строит? Все мы такие, пока не распечатаемся. Ну ладно, не хмурься. Лучше налей мне.
— А может, хватит?
— Нет, я хочу напиться.
Он палил по полрюмки.
— Давай по полной!
Тарас повиновался.
— За то, чтобы мы были вместе, — подняла рюмку Юля. Ротик ее раскрылся в улыбке.
— Как вместе? Ты же замужем! Правда, говорят, что молодая жена у старика — ни жена, ни девка, ни вдова, но…
— За молодым весело жить, а за стариком уютно, — отпарировала Юля и, чокнувшись с Тарасом, выпила. — А разве теперь невозможно нам встречаться?