Госпожа попаданка

Каминский Андрей Игоревич

— Саломея, без сомнения, этому порадуется, — хмыкнула Лена, — но мне бы хотелось получить что-то и для себя.

Она отобрала у боярина бокал, поставив его на ближайший столик, и одним неуловимым движением уселась ему на бедра. Обхватив ногами мужскую талию, Лена захлестнула шею Раду змеиной плеткой, чувственно изгибаясь всем телом и насаживаясь на уже пришедший в боевую готовность член.

— Так…что…ты хочешь…в награду!? — выдавил из себя Раду. Лена потянула плеть, привлекая к себе боярина, и слилась с ним в долгом поцелуе.

— Прежде чем начнешь делиться, — сказала она, оторвавшись от мужских губ, — ты позволишь мне и Кэт выбрать из добычи все, что приглянется.

Не волнуйся, много не возьмем. Но нам предстоит долгий путь и понадобятся деньги.

— Хор…хорошо, — выдохнул Раду и в тот же миг кресло, все это время угрожающе раскачивавшееся, с грохотом опрокинулось. Раду охнул, чувствительно приложившись затылком, пусть мягкая обивка кресла и смягчила удар. На его либидо, впрочем, это не повлияло: навалившаяся сверху Лена почувствовала, как мужская плоть пульсирует внутри нее, изливаясь теплой вязкой жидкостью.

— Ты кончил в меня! — возмущенно воскликнула Лена.

— Ну, — боярин попытался пожать плечами, — может, все еще обойдется.

— Конечно, обойдется, — оскорбленно сказала Лена, — за кого ты меня принимаешь? В Монастыре меня хорошо обучили, как предотвращать нежелательную беременность — и я приняла все меры, какие нужны. Проблема в другом — ты кончил, а я нет! Как-то несправедливо, тебе не кажется?

— Допустим, — буркнул Владу, — и что теперь?

Лена быстро оглянулась: даже грохот упавшего кресла не оторвал Кэт и Влайку от любовных игр на княжеском ложе.

— Есть один способ, — сказала она, выпрямляясь и усаживась на груди Раду, — которым сейчас забавляются наш друзья. Заодно и почистишь все, что напакостил.

— Это…какой-то позор, — Раду попытался отвернуться от неумолимо приближавшейся к его лицу вагины, сочившейся его собственной спермой.

— И еще какой, — рассмеялась Лена, — но зато будет чему поучить супругу.

Петля змеиного кнута вновь захлестнула шею Раду и Лена подтянула его к себе, мостясь поудобнее на лице боярина. Сладострастный стон разнесся по княжеской спальне, когда будущий князь Дракии, уткнувшись носом в сочное, капающее спермой и женскими соками, влагалище, со всем усердием благодарил за помощь посланницу Храма.

«Мы в город Изумрудный идем дорогой трудной…»

Она проснулась от удушья, сдавившего ее грудь железными тисками. В панике она вскинулась на ложе, жадно глотая ртом воздух и ошарашено озираясь. Роскошная спальня исчезла — вместо нее девушку окружало туманно-льдистое марево, окутанное россыпью зеленых искр, столь ярких, что становилось больно глазам. Но и сомкнуть веки она не могла, вынужденная беспомощно наблюдать, как сплетаются причудливые узоры, подобные тем, что создает мороз на стекле, — только не белые, а изумрудно-зеленые, словно густой лес, собранный из множества мельчайших кристаллов. Зеленые снежинки не морозили, как подобает нормальному льду, и не ранили, несмотря на топорщившиеся всюду иглы и острые грани, но каждое их прикосновение к девичьей плоти заставляло ее корчиться в мучительно-сладостных судорогах, захлестывавших ее и без того находящийся в полном смятении разум. Узоры из зеленого льда разрастались ввысь и вширь, превращаясь в подобие причудливой паутины, зиявшей множеством пор и отверстий, в которые девушка проваливалась снова и снова. Она уже не понимала — падала она или же возносилась, стремительно проносясь меж мерцавших всюду огней зеленого ада, раскрыв рот в беззвучном крике и чувствуя, как острые грани пронзают ее пароксизмами бесконечной боли и наслаждения.

— Кажется, это Мерта!

Лена остановила коня на берегу небольшой речки, с

веселым журчанием бежавшей по дну глубокого ущелья. По обеим берегам вздымались высокие скалы, поросшие мхом и прочей зеленью, обильно произраставшей средь окружавшей сырости. Из трещин в скалах выбивались небольшие ручейки, также стекавшие в реку. А над всем этим нависали горы, поросшие густым лесом.

За спиной попаданки послышался стук копыт, негромкое чертыхание и рядом с Леной появилась вторая лошадь, на спине которой сидела взъерошенная и раздраженная Кэт. В черных волосах застряли мелкие листья и хвойные иголки, на щеке виднелось несколько свежих царапин.

— Если эта тварь и дальше будет тупить, — кошкодевка зло посмотрела на лошадь, — то на ужин у меня будет конина.

Лошадь смерила презрительным взглядом свою наездницу и демонстративно отвернулась, захрустев молодыми побегами. Кэт недовольно посмотрела на Лену.

— А, в самом деле, зачем мне эта кляча? — продолжала она, — в кошачьем облике я смогу двигаться так же быстро.

— Во-первых, не так, — покачала головой Лена, — помнится, мы уже проверяли и выяснили, что ты у нас не гепард и лошадь ну никак не догонишь. Во-вторых, безлошадная путница будет выглядеть странно в этих краях.

— Это лошадь тут выглядит странно, — огрызнулась Кэт, задрав руку и что-то выискивая в подмышке зубами, — в глуши, где одно зверье да лесная нечисть.

— Здесь да, — кивнула Лена, — но мы вышли к Мерте, а ниже по течению должны начаться деревни. И там нам лучше не привлекать лишнего внимания.

— С твоим кнутом это все равно не получится, — хмыкнула Кэт, — кстати, с чего ты взяла, что это Мерта? Как по мне — речка как речка, ничем не отличается от остальных.

Лена молча указала ей на огромную скалу на противоположном берегу. Кэт пригляделась и увидела под слоем плесени и мха вырезанное в камне огромное лицо с широко распахнутыми глазами и зубастым ртом.

— Дух-хранитель Мерты, — пояснила попаданка, — Раду рассказывал мне об этом барельефе — по его словам, в верховьях реки много таких. Так что мы вышли как раз куда надо — и куда быстрее, чем если бы мы пошли с караваном.

— С караваном было бы удобнее, — фыркнула Кэт, но не могла не признать правоту Лены. Дракийский боярин подробно разъяснил им, как выйти короткой дорогой к истокам Мерты, преодолев путь, что у купеческих караванов занимал вдвое больше времени. В целом Раду достойно отблагодарил девушек: дал им лошадей из собственной конюшни, щедро снабдил деньгами и припасами на дорогу. Князь Влайку же позволил им как следует покопаться в оружейной Бората — Лена к своей радости нашла там костяной нож Амолы, который уже полагала утерянным. Наверное, во время нападения на переправе, она выронила его в реку, а кто-то из грабителей подобрал и зачем-то отдал самозванцу — видимо, тот понял, что нож непростой. Также Лена выбрала, небольшую, но увесистую булаву, а также странное оружие — что-то вроде короткого ружья с прикладом из черного дерева. Вместо ствола имелся цилиндр из мутно-зеленого стекла, а в казенной части — серебристые шары, чуть меньше куриного яйца.

— Я не знаю, что это такое, — покачал головой Раду.

— В Гроскании, — вспомнил Влайку, — я что-то слышал о подобном оружии. Но как им пользоваться — понятия не имею. И где только самозванец его выкопал?

— Ничего, — пробормотала Лена, — разберемся. Так, курок вроде есть.

Она вскинула ружье на плечо, прицеливаясь.

— Эй, направь его в другую сторону, — нервно сказала Кэт, — и отойди подальше.

— Не бойся, — фыркнула Лена, но все же сместила угол прицела, — я умею с этим обращаться.