Грехи негодяя
Шрифт:
– Ну слава Богу. Я уж было решил, что совсем стал слаб.
С неприязнью взглянув на сапог, Оливия снова ухватилась за него обеими руками и сильно дернула. Сапог поддался. Второй, к счастью, оказался более покладистым.
– Думаю, со всем остальным я сам справлюсь, – сказал Клейтон. – Спасибо за помощь.
Оливия невольно нахмурилась. Просто преступление – говорить так, как он, то есть тихим воркующим голосом. Разве только в постели, лаская ее обнаженное тело…
Она
– Есть успехи?
Интересно, он уже снял панталоны или только собирается это сделать? Почему-то этот вопрос приобрел для нее первостепенную важность. Она взяла тряпицу из бадьи с водой и утерла пот с лица.
– Пока нет.
Через несколько минут Клейтон подошел к ней – остановился совсем рядом. На нем все еще были панталоны и рубашка. А Оливия как раз закончила работу над первой строчкой.
Но только ничего не получилось. Буквы не складывались в узнаваемые слова. Они вообще ни в какие слова не складывались. Поскольку не было гласных.
Клейтон сказал:
– Значит, мы попробуем следующую страницу, потом – очередную следующую. И так будем поступать до тех пор, пока не найдем нужную. Если этот метод не сработает, начнем перебирать строчку за строчкой, а потом – наоборот.
– Но я надеялась хоть на что-то. По крайней мере на какой-то знак, означающий, что мы работаем с правильным памфлетом. А тут – совсем ничего.
Нахмурившись, Клейтон взял ее записи.
– Ты не права.
Он быстро проверил то, что она сделала. Несколько минут подумав, улыбнулся и проговорил:
– Так вот, на несколько согласных должна приходиться как минимум одна гласная. Здесь же нет ни одной. Выходит, ты взломала шифр. – Он взял перо и несколькими росчерками разделил ее строчку на группы согласных. Потом прочитал написанное. Оказалось, что Васин сначала убрал гласные, а потом зашифровал текст.
Оливия вскочила и чмокнула Клейтона в щеку.
– Мы это сделали! Возможно, теперь мы сможем остановить революционеров.
Остальную работу выполнял Клейтон, причем – намного быстрее, чем она. А Оливия молча за ним наблюдала.
Ей нравилось смотреть, как быстро бегало по бумаге его перо, как он хмурился, когда что-то не получалось, и как радовался удаче.
Оливия подвинулась к нему поближе, чтобы ничего не пропустить. Она недостаточно хорошо знала русский язык, чтобы разделять ряды букв на группы самостоятельно, но Клейтон, судя по всему, был абсолютно уверен в успехе.
Когда он наконец отложил перо, Оливия спросила:
– Ну, что там написано?
Клейтон тотчас перевел текст на английский:
«Три флага освободят
Клейтон еще раз перечитал текст и заметил:
– На русском языке это звучит более поэтично.
– Но я надеялась узнать какое-нибудь имя. – Оливия утерла пот, стекавший по лицу.
Клейтон взял тряпочку из бадьи, вытерся ею, затем отжал, смочил и предложил Оливии.
– Полагаю, что это список условных знаков, который должны иметь агенты Васина.
– Агенты? – переспросила Оливия.
– Думаю, их четверо. По одному для каждого сигнала и еще один – для завершающего акта. Скорее всего эта бумага находилась у человека, которому предстояло убить царя.
Оливия со вздохом опустилась на скамейку. Клейтон, похоже, не был удивлен, но ей ничего такого даже в голову не приходило. Она считала, что им надо будет определить одного стрелка и остановить его. Но четырех…
– Что теперь?
– Мы не дадим революционерам подать сигнал.
– Это остановит их? Не позволит действовать?
Клейтон пожал плечами:
– Ничего другого мы все равно не сделаем.
Немного подумав, она спросила:
– А монастырь далеко?
– Не очень. Минут двадцать отсюда.
Ее мокрое платье в парилке совсем не высохло – лежало на скамье, все такое же тяжелое и мокрое. Как скоро она замерзнет, снова очутившись на улице? Меньше чем через двадцать минут?
Клейтон проследил за ее взглядом.
– Мы подождем здесь, пока не вернется Йен с припасами и транспортным средством.
– А что будем делать до его приезда?
– Отдыхать. – Он опустился на скамейку и привлек Оливию к себе.
– О, Клейтон…
– Здесь не фабрика. Отдыхай.
Медленно и осторожно она опустила голову ему на плечо. Рубашка Клейтона была мягкой и пахла… Клейтоном. Оливия глубоко вдохнула этот дивный запах. И вдруг спросила:
– А мы не можем остаться здесь?
Он решительно заявил:
– Нет! Иначе ты умрешь от перегрева. И довольно скоро.
Она медленно повернула голову и легонько укусила его за плечо. Он усмехнулся и пробормотал:
– Что это означает?
– Все очень просто, – прошептала в ответ Оливия. – Мне необходимо, чтобы ты нашел взаимоприемлемый выход относительно судьбы фабрики.
Клейтон коснулся губами ее волос.
– Ты всегда была слишком требовательной.