Громкий шепот
Шрифт:
Хельга быстро отводит взгляд, никак не комментируя мой внешний вид.
Спасибо ей за это.
– Ставлю все деньги мира на то, что Грейс даже фотки тебе отправляла, – хмыкает Макс.
– Не будь таким вредным, мальчик мой. – Хельга целует его в щеку. – Она поистине прекрасна, – слышу ее шепот ему на ухо.
– Так и есть. – Макс оставляет поцелуй на моем запястье.
Это… у меня нет слов. Я просто смотрю на него и ощущаю приятную боль в груди. Трепетная дрожь пробирается в мое сердце,
– Ты давно сюда не приезжал. Последний раз твоя терапия, по-видимому, принесла свои плоды, – задумчиво произносит Хельга.
– Да, – соглашается Макс, пока я пытаюсь понять, о чем они говорят.
– Чувствуйте себя как дома. Мастерская в вашем распоряжении, и кладовая тоже, – подмигивает Хельга.
Мои щеки вспыхивают. Не удивлюсь, если Грейс уже рассказала ей о «талантливом рте».
Макс тянет меня за руку, и мы обходим дом, заходя в просторное помещение, которое оказывается гончарной мастерской. Воздух наполняет крепкий и манящий запах печеной глины. Стеллажи заставлены различными изделиями от кувшинов до огромных вазонов и статуэток. По центру творческого беспорядка стоит гончарный станок.
– Мы сюда еще вернемся, но наша первая остановка в другом месте, – говорит Макс, открывая дверь в еще одно помещение, также заставленное множеством изделий.
Они менее аккуратные, некоторые – треснутые или кривые. Каждое изделие имеет изъян.
– Что мы будем делать?
Макс выпускает мою руку и достает из-за стеллажа биту.
– Выпускать эмоции. – На этих словах он замахивается и с размаху сносит половину изделий с центральной полки.
Мои глаза расширяются от шока, и я буквально стою с открытыми ртом в форме буквы «о».
Грохот заполняет комнату, когда все разбивается на множество осколков. В воздух поднимается облако пыли. Макс вращает биту в руках и сбивает с полки оставшуюся часть посуды. На его лице появляется хитрая ухмылка.
– Так значит, об этом говорила Хельга? – Я прикасаюсь к его спине. – Когда ты последний раз занимался этой «терапией»?
Он делает глубокий вдох, а затем выдыхает:
– Два года назад.
Я сразу понимаю, с чем это было связано. Чертов Саймон. Чертова Саманта.
– Грейс впервые привела меня сюда еще ребенком. Я не мог справляться с эмоциями, которые провоцировал во мне Саймон. Она решила, что будет неплохо отвлечься, и попросила Хельгу научить меня лепке из глины. Но что-то пошло не по плану. – Он почесывает затылок. – Я нашел эту кладовую с бракованными изделиями, и мы немного скорректировали наши уроки. – Макс вкладывает биту в мои руки. – Сначала избавляешься от дерьма, а потом создаешь что-то новое. Иначе места в кладовой не хватит. Как и в нашей душе. – Он прикасается пальцем к моей груди.
Я обхватываю рукоятку биты и позволяю его словам осесть в моем сознании. Никогда прежде мне не приходилось делать что-то
– Не думаю, чт…
– Давай, Валери, – прерывает меня Макс, встает позади и обхватывает мою руку с битой. – Тебе понравится.
Я облизываю пересохшие губы и киваю:
– Хорошо.
Макс отводит мою руку для замаха, а потом соединяет свою силу с моей, и мы вдребезги разбиваем несколько больших ваз. Из меня вырывается крик, сменяющийся смехом. Адреналин выстреливает в вены, и я вновь замахиваюсь, ударяя снова и снова. Осколки хрустят под подошвой кроссовок, а вокруг нас клубится гончарная пыль.
После каждого вновь нанесенного удара холодная тяжесть в груди постепенно уходит, уступая место разрастающемуся жару. Я начинаю чувствовать, что мне удается сделать глубокий вдох, заполняющий легкие до предела.
– Вот так! – Макс присвистывает, подбадривая меня. – Сбей еще вот тот уродский горшок, поставим на его место что-то покрасивее.
Я отвожу руку и сбиваю все горшки с полки, на которую он указывает.
– Ладно, бандитка, – смеется он, забирая биту из моих рук от греха подальше. – На сегодня с тебя достаточно.
Я прерываю его дальнейшие слова крепким поцелуем. Макс сразу вторгается языком в мой рот и требовательно забирает все оставшиеся эмоции. Его горячие ладони хватают меня за ягодицы, притягивая вплотную к себе.
– Спасибо, – шепчу ему в губы и стараюсь совладать с дыханием.
– Отпусти и забудь. – Он прожигает меня взглядом.
– Ты действительно много раз смотрел с Нейтом «Холодное сердце», не так ли? – Расслабленная улыбка появляется на моем лице.
– Да, – стонет он. – Он всегда выбирает меня для этих мероприятий.
– Ты отличный друг. И вообще… – Я ощущаю себя слишком уязвимой, когда не могу отвести от него взгляд, но мне не страшно. – И вообще просто замечательный человек, которого невозможно… – Давай Валери, просто скажи это. Ты же знаешь, что чувствуешь к нему. – Невозможно не выбирать.
Улыбка Макса такая ослепительная, что заставляет меня немного унять волнение и переживания из-за того, что я могу причинить ему боль.
Он ведет меня к гончарному станку и усаживает на стул.
– Сейчас ты возьмешь кусок глины и будешь властвовать над ним. Контроль будет в твоих руках, и только тебе будет известно, во что превратится бесформенная субстанция. Заполни пустоту чем-то своим, – произносит Макс, параллельно настраивая оборудование и надевая на меня фартук.
Я нахожусь в замешательстве и понятия не имею, с чего нужно начать. Это все так странно, что заставляет меня со страхом уставиться на кусок глины, как на бомбу.
– Я не смогу, Макс. – Я поднимаю на него широко распахнутые глаза и качаю головой. – Это… – Показываю на станок и глину. – Я не умею.