Громкий шепот
Шрифт:
Да и хочу ли я останавливаться?
Это неправильно, но он поглощает меня, вбирая по кусочкам.
– Не вздумай останавливаться, – хрипит Макс и сбрасывает чемодан с кровати. – Иначе ты сведешь меня с ума. Хотя это уже случилось.
Он спускается губами по шее, залечивая ее своими поцелуями. По всему телу ползут мурашки, соски болезненно трутся о ткань футболки.
Мы приземляемся на кровать, выбивая весь воздух из легких. Я скольжу руками по голой груди Макса, притрагиваюсь к горячей коже, вдыхаю его запах. Сердце бьется так сильно, что
Макс перекатывается на спину, отдавая контроль в мои руки.
– Я не сделаю ничего, чего бы ты не хотела. – Он смотрит на меня с серьезным выражением лица, сжимая мою талию.
Прерывистое дыхание, сопровождает каждое наше прикосновение друг к другу. Я смотрю на него упор и снимаю футболку, открываясь его взгляду.
– Ты можешь делать все, что захочешь. – Беру руку Макса и прикладываю к своему сердцу. – С тобой я в безопасности. Ты нужен мне.
Это все, что нужно было сказать, чтобы он потерял контроль.
Макс приподнимается и смыкает губы на моем соске, щелкая языком по пирсингу в мучительном ритме. Электричество перебегает с его тела на мое, запуская покалывание. В животе нарастает приятная боль, а клитор пульсирует и требует большего. Я прижимаюсь к его тазу, заставляя встретиться наше возбуждение. Хватаюсь за плечи Макса, и умираю от желания избавить нас от остальных предметов одежды.
Он толкается в меня, сжимая бедро в мертвой, но приятной хватке. Наши губы встречаются вновь, заглушая вырывающиеся стоны. Мы исследуем каждый изгиб друг друга, словно запоминаем рисовку произведений искусства.
Тени. Глубину. Колорит.
Размываем в акварельной технике границы.
Я знаю, что совершаю огромную ошибку, позволяя себе наслаждаться им, хотя не имею никакого права. Не тогда, когда не могу ответить взаимностью на его слова. Но боже, как мне было тяжело смотреть ему в глаза и говорить все эти слова о притворстве. Потому что я знаю, знаю, что слово «притворство» и близко не стояло в наших отношениях. Мы не знали, кто мы друг другу, но никогда не были фальшивыми.
Макс отрывается от меня, чтобы удобнее разместить мои бедра поверх себя, свежий воздух тут же касается моей кожи. Я начинаю дрожать, сама не понимая отчего.
– Нет, – протестую и притягиваю его обратно, сливая наши тела. Я до ноющей боли нуждаюсь в его тепле, испытываю потребность в каждом соприкосновении нашей кожи. – Не отпускай меня.
– Никогда, – произносит Макс мне в губы, крепко прижимая к себе.
Он встает на ноги, не выпуская меня из рук, и направляется в свою комнату.
– Чем тебя не устроила моя кровать? – Скольжу языком по раковине его уха.
– Потому что я хочу тебя в своей кровати. – Он пинком открывает дверь. – Ну и так уж вышло, что у меня всего один презерватив, который лежит в моей тумбочке.
– Очень непредусмотрительно, – фыркаю я.
– Так случается, когда не занимаешься сексом… долго, – ворчит он.
– Что?
Как такое
– Ты первая женщина, которая спала на этой кровати после того, как я выбросил к чертовой матери ту, на которой…
О черт.
– Не продолжай. Я понимаю. – Притягиваю его за шею и целую, заставляя замолчать. Сейчас не время выяснять подробности того, как его брат очередной раз воткнул нож ему в сердце.
Макс бросает меня на кровать, соприкасается со мной всем телом и обхватывает рукой мое лицо, скользя языком по моим губам. Он поглощает каждый мой хрип и стон, вызываемый требовательным движением его бедер поверх моих.
Я хватаю его за задницу, закидываю ногу, подцепляю пальцами резинку спортивных штанов и стягиваю их вниз.
– Талант. Балет был тебе полезен, – усмехается он.
Макс проводит горячими ладонями по моей шее, переходит на грудь и спускается к животу, припадая к нему губами, а затем останавливается на краю нижнего белья. Не сводя с меня глаз, скользит языком от одной тазовой кости к другой, проскальзывает большими пальцами под тонкое, почти ничего не скрывающее кружево, и стягивает его вниз.
Трепет проносится по моим нервным окончаниям, вызывая дрожь. Низ живота прорезает рой бабочек, когда язык Макса дотрагивается до клитора.
– О черт! – выкрикиваю я, не силах совладать с собой.
Несколько умелых и четких движений, выполненных его языком, подводят меня к краю пропасти. Каждый участок кожи полыхает, требуя большего. Я хватаюсь за его голову, крепко сжимая волосы. Макс просовывает ладони под меня, резко притягивает за ягодицы и усиливает давление.
У меня нет шанса протестовать, нет шанса апеллировать.
Перед глазами появляются черные точки, а волна жара омывает все тело и воспламеняется между бедер. Макс надавливает указательным и средним пальцем на клитор и совершает очередной фокус языком, выбрасывая меня за пределы чертовой реальности.
Он выиграл это дело.
Небольшой озноб пробегает по телу, ноги дрожат, и я не могу выровнять сердцебиение.
Макс не дает мне прийти в себя и моментально накрывает своим телом, возвращая тепло. Хотя я и так вся горю с головы до пят.
– У тебя талантливый рот. Не удивительно, что ты непобедим в зале суда. – Я провожу рукой по его груди, опускаюсь вниз и накрываю ладонью член.
– Не только ты можешь применять свои таланты. – Макс со стоном сталкивает наши губы, не прекращая вращать подушечкой большого пальца по клитору.
Я в тумане. Не понимаю, где заканчиваюсь я и начинается он. Слышу лишь наши удовлетворительные хрипы и не хочу покидать этот момент.
Макс разрывает обертку презерватива и легким движением руки раскатывает его по члену. Он находит мой взгляд, насквозь прожигая своими глазами цвета раскаленной карамели.