Хлопоты в Польенсе
Шрифт:
– Рада была помочь, – просто ответила Маделейн дэ Сара, она же Долорес Рамона, она же Мэгги Сайерс. – И потом, полезно иногда сменить обстановку. Я, пожалуй, пойду вниз и прилягу, пока мы не отплыли. Моряк из меня неважный.
Несколькими минутами позже на плечо мистера Паркера Пайна опустилась чья-то рука. Обернувшись, он увидел Бэзила Честера.
– Вот, пришел с вами попрощаться. Бетти просила передать, что вы прелесть. Ну, и огромное вам спасибо от нас обоих. Отличный спектакль. Бетти и ма теперь лучшие подруги. Чуточку стыдно перед ма, что пришлось обманывать ее, но, в конце концов, она сама виновата Ладно,
– Желаю вам всяческого счастья, – улыбнулся тот – Спасибо.
После небольшой паузы Бэзил с каким-то уж чрезмерным равнодушием поинтересовался:
– А мисс.., мисс де Сара.., она поблизости? Хотелось бы поблагодарить и ее тоже.
Мистер Паркер Пайн пристально взглянул на молодого человека.
– Боюсь, мисс де Сара уже легла, – сообщил он.
– Жаль… Ну что ж, возможно, мы как-нибудь увидимся в Лондоне.
– Вообще-то по прибытии она почти тотчас же уезжает по моим делам в Америку.
– О! – тусклым голосом отозвался Бэзил – Ну мне наверное, пора.
Мистер Паркер Пайн улыбнулся. По дороге в свою каюту он постучался к Мадлен.
– Как вы, моя милая? Все в порядке? Наведывался наш юный друг. Обычное обострение мадленита [7] . Ничего страшного. Через день-другой пройдет. Но до чего же все-таки заразная болезнь!
Майор Уилбрехем ищет опасностей
Уилбрехем задержался перед дверью бюро мистера Пайна и вновь – в который уже раз! – вынул из кармана утреннюю, газету. Объявление было немногословным:
7
Мадленит – псевдомедицинский термин, образованный по модели названий болезней от собственного имени Мадлен и означающий “болезненное влечение к Мадлен”.
«Каждому. Вы счастливы? Если нет, зайдите к мистеру Паркеру Пайну, Ричмонд-стрит, 17».
Майор глубоко вздохнул, и уже не колеблясь, прошел через вращающуюся дверь в приемную.
– Здравствуйте, – сказал мистер Пайн. – Садитесь. И расскажите, что я могу для вас сделать.
– Моя фамилия Уилбрехем. Майор Уилбрехем…
– Так. Недавно из колоний? Из Индии? Восточной Африки?
– Из Восточной Африки.
– Прекрасные места, если я не ошибаюсь. Ну а теперь вы снова дома, и вам здесь не нравится. Не так ли?
– Вы совершенно правы. Но как вы догадались?
Пайн махнул рукой.
– Это моя профессия – все знать. Тридцать пять лет я был занят тем, что составлял статистические таблицы в одном правительственном учреждении. Теперь я ушел на пенсию и решил использовать свой опыт в совершенно другом деле. Все очень просто. Если человек несчастлив, его состояние можно отнести к одной из пяти рубрик, их не больше, уверяю вас. Как только мы классифицировали его недуг, можно приступить к лечению.
Кое в чем я похож на врача. Врач ставит диагноз больному и рекомендует соответствующее лечение. Когда нельзя помочь, я сразу говорю об этом пациенту. Но
– Все, что вы говорите, правильно, – согласился майор. – Меня особенно мучает скука. Скука и бесконечная болтовня о ничтожных деревенских мелочах. Но что мне делать? У меня есть кое-какие средства, помимо пенсии, и уютный домик неподалеку от Кобхема. Но там не порыбачишь и не поохотишься. Я неженат. Мои соседи прекрасные люди, но их фантазия не выходит за пределы нашего острова.
– Значит, все дело в том, что ваша жизнь пресна? – подытожил Пайн.
– Чертовски пресна!
– И вы предпочли бы волнения и, может быть, даже опасности?
Старый служака пожал плечами:
– У нас этого не найдешь.
– Нет, сэр, здесь вы ошибаетесь. Лондон, если хотите знать, кишит опасностями. Вы видели лишь одну сторону жизни в Лондоне, спокойную и скучную. Но есть и другая, и я могу вам ее показать.
Уилбрехем задумчиво смотрел на Пайна. Что-то внушающее доверие было в этом человеке. Он был полноват, чтобы не сказать толст. Высокий лоб с залысинами, на носу очки с толстыми стеклами.
– Но я должен предупредить вас, – продолжал Пайн, – это связано с определенным риском.
Глаза майора заблестели.
– Тогда все в порядке. И дорого это стоит?
– Пятьдесят фунтов. Плата вперед. Если через месяц вы будете скучать по-прежнему, я отдаю деньги обратно.
Уилбрехем раздумывал недолго.
– Это честное предложение. Я согласен. Вот чек.
Пайн нажал кнопку на письменном столе.
– Сейчас двенадцать. Я хочу попросить вас пообедать с одной дамой. Обычно это моя привилегия, но сегодня я очень занят.
В комнату вошла брюнетка с осиной талией, длинными ногами и чувственным ртом.
– Мадлен Десара, – представил ее Пайн.
Майор растерянно начал поправлять галстук.
– Счастлива познакомиться с вами, – пропела Мадлен.
– Оставьте мне свой адрес. Вы получите необходимые инструкции, – закончил беседу Пайн, и Мадлен подхватила майора под руку.
…Она вернулась в три.
– Ну как? – встретил ее Пайн. Мадлен покачала головой.
– Он меня боится. Я кажусь ему вампиром.
– Я так и думал. Вы придерживались моих инструкций?
– Мы болтали о людях, сидевших за соседними столиками. Ему нравятся блондинки с голубыми глазами, сдержанные и не слишком высокие.
– Это несложно. Принесите мне картотеку Б, посмотрим, что там у нас есть в запасе.
Он просмотрел список.
– Фреда Клегг. Да, полагаю, Фреда Клегг – это то, что нужно. Но сначала поговорим с мисс Оливер.
На следующий день Уилбрехем получил письмо: «Поезжайте к двадцати часам в Игдмонт, Фрайерс-Лейн, Хемпстед. Спросите миссис Джонс. Скажите, что вы представитель пароходной компании „Гуава"“.
Без четверти восемь душный вагон метро выбросил Уилбрехема в Хемпстеде. Фрайерс-Лейн оказался длинным темным переулком. В глубине дворов за кронами деревьев прятались большие особняки, некогда знавшие лучшие времена, а теперь приходившие в упадок.