Hold Me
Шрифт:
Дилан не создан для любви. Ему не могут нравиться люди, ведь каждого именно в этой области отношений равняет под созданный его отцом шаблон.
Но ему стоило попробовать проверить. А для этого необходимо коснуться. Почувствовать. И он коснулся. Ощутил? В этом проблема. Парень еле сдержал тяжелый вздох, он практически выдал себя, но глотнул чаю, чтобы сдержаться. Отвлечься. Отвести взгляд, разорвать контакт с этими голубыми светлыми глазами.
Дилан почти утонул. И за это он себя ненавидит. Так сильно, как никогда раньше.
Томас как-то ему сказал: «Просто, расслабься», — и тогда эти слова
Но проблема в том, что Дилан не может позволить себе расслабиться. Ибо тогда он даст волю эмоциям.
Черт, но Эмили так на него смотрела, словно это он застал её врасплох, а вышло все наоборот.
Они оба загнали друг друга в угол.
Причем в один и тот же.
========== Глава 19. ==========
Убей её.
Девочка хлопает ресницами, поправляя совсем не женскую футболку, пока мужчина с каким-то перекошенным лицом тыкает в несчастную птицу пальцем:
— Убей её.
Ребенок хмурит бровки, ручки прячет за спину, и опускает голову, прячась от пугающего лица мужчины, который кричит на всю улицу, привлекая внимание тех, кто проходит мимо участка:
— Убей её! Настоящий мужчина должен быть сильным!
Девочка трясется, взглянув на уже истощенного птенца, который жалобно пищит. Его глаза косо смотрят в стороны, и один из них точно уставился на ребенка, у которого не находится сил и смелости выполнить поручение отца. Тот заставляет её драться с другими детьми, говоря, что мужчина должен уметь постоять за себя, он обязан проявлять агрессию, ведь в злости сила. И девочка растет в его словах. Слушает этот бред изо дня в день, впитывает, как губка в свой невинный разум. Отец воспитывает не бойца, он не имеет понятия, что из-за его нравоучений в одном человеке растет и развивается другой. Совершенно противоположный первому. Сознание, мышление.
Мужчина вырастил в дочери мальчика, с признаками животного хладнокровия.
***
Утро ранее. На часах стрелка еще не успела дойти до семи, но в ванной уже два парня чистят зубы, и один из них громко зевает, хмуро поглядывая на второго, из-за которого приходится вставать раньше времени:
— Я придушу тебя подушкой, — угроза, вызывающая на лице Дилана усмешку:
— Не тяни с этим.
Ванная небольшая, но возле раковины можно спокойно стоять вдвоем. Томас смотрит на свое отражение, морщась:
— Выгляжу, как алкаш.
— Ты и есть алкаш, — О’Брайен вздыхает, водя щеткой по зубам, и переводит взгляд на дверь, когда та открывается. В ванную заглядывает Эмили. Её майка все так же висит на теле, а резинка штанов задрана до талии, ведь они спадают с бедер. Девушка топчется на месте, не зная, стоит ли умыться с ними, но Томас принимает решение за нее, встав ближе к Дилану, и кивает на место рядом с собой. Хоуп улыбается, подходя к раковине сбоку, и намачивает щетку:
— Ты, видимо, не привык рано вставать, — она обращается к Тому, который закатывает глаза, говоря с полным ртом пасты:
— Не удивляйся, если завтра обнаружишь меня, спящим на полу в твоей комнате, — Эмили воспринимает это, как шутку, поэтому улыбается, не понимая, что русый совершенно серьезен. Но Томас смотрит на неё, так же улыбнувшись, и вновь поднимает
— Страсти-то какие, — шепчет, и Эмили поднимает на него глаза, вопросительно промычав. — Забудь, — Том полощет рот и мокрыми руками пытается пригладить непослушные волосы Хоуп, которая спокойно стоит, никак не реагируя на его прикосновения. Томас повторно окидывает Дилана взглядом, усмехнувшись, но в его усмешке нет довольства. Он лишь рад, что, наконец, смог убедиться в своих догадках, поэтому покидает ванную, оставляя этих двоих.
И без русого парня в помещение моментально меняется атмосфера. Эмили смотрит на воду, текущую из крана, Дилан смотрит в сторону ванной, изучая узорчатую плитку.
Молчание.
***
— А вы ранние пташки, — утро Софии начинается около семи часов, так что она крайне удивлена, что мы встаем в одно время. Женщина привыкла, видимо, к тому, что подростки отсыпаются до полудня, после чего еще валяются в кровати около часа, наслаждаясь покоем. Кажется, Томас из таких, ибо ворчит, поглядывая на Дилана:
— Сосед у меня не особо тихий.
На кухне приятно пахнет ягодным чаем и кофе, горячие тосты с сыром обжигают язык, но я слишком наслаждаюсь ими, так что не особо чувствую боль. Яркое солнце печет сквозь окна с желтыми занавесками, форточки открыты, так что слышу шум ветра и пение птиц. Сижу за столом с одной стороны с парнями, а с другой возится София, постоянно поднимаясь со стула, чтобы то чайник поставить, то еще тостов сделать. Она всячески откармливает Тома. Видимо, его худоба её пугает.
Дилан пьет чай, не притрагивается к тосту, а вот русый парень пока еще способен запихнуть в себя еду, так что наслаждается добавкой. Я же пытаюсь пить какао, которое так нахваливала София. Вкус необычный, но приятный, думаю, могу привыкнуть.
— Кстати, — София внезапно припоминает, поворачиваясь к столу с кухонным ножом в руках. — В начале этого года мистер О’Брайен заезжал, — поглядываю на Дилана, который даже не поднял на женщину глаза, продолжив изучать взглядом жидкость в кружке. — Он сдал джип Генри на металлолом, и оставил мне новую машину. Я пыталась её завести, но она только кряхтит. Старый джип хотя бы заводился, а эта даже не подает признаков жизни. Да и не нужна мне машина, куда я на ней отправлюсь? — Поворачивается к нам спиной, намазывая на тост ягодный джем. — Я это к тому, что не нужна ли тебе машина? Чего она будет пылиться у меня в гараже? Я лучше там свои вещи держать буду.
— На ней можно будет по трассе домой вернуться, — Томас схватывает, взглянув на Дилана, который вздыхает, потерев лоб ладонью, и как-то без желания соглашается:
— Можно глянуть, что да как.
— Я работал какое-то время в автомастерской, — припоминает Том, глотнув кофе.
— Тебя и оттуда уволили? — О’Брайен хмуро смотрит на него, а русый лишь улыбается:
— Ага.
— Воодушевляет, — губы Дилана наконец трогаются в усмешке, но не самой искренней, поэтому отвожу взгляд в сторону, задумчиво уставившись на Засранца, который пьет молоко из блюдца на полу. Он чихает, мордочкой падает в белую жидкость, вызывая на моем лице улыбку.