Хождение Восвояси
Шрифт:
– Я сдаюсь! То есть мы сдаёмся! – донеслось приглушённо-отчаянное из-под шоколадной брони.
– Кто это кричал? – насторожилась царевна.
– Братья? – кисло предположил его премудрие.
Продолжение сомнений не оставило.
– Я отпущу вашу девицу! То есть Лепестка Персика! Немедленно! То есть сейчас! И в придачу дам сокровища! То есть богатства! Несметные! То есть много! Только освободи-и-ите меня-а-а-а!..
– То есть на-а-а-ас!
Агафон подумал, стоит ли говорить, что последний час именно этим он и занимался,
– Сперва девица, потом освобождение! – строго выкрикнула Сенька.
– Бросьте нас в реку!
– То есть аккуратно опустите!
– Когда девицу получим, и бросим, и опустим! – не поддалась на провокацию она – не в последнюю очередь потому, что сдвинуть с места гору овиров и братьев было вряд ли под силу даже каменным коням.
Овиры замешкались с ответом, переговариваясь промеж себя, но наконец утробный голос самого крупного пробубнил:
– Бросьте в песок щупальце и скажите "Тело к телу, дело к делу, замок под порог, хвала Нефритовому Государю".
Царевичи переглянулись, и даже его премудрие поднял голову.
– С точки зрения композиции имеет смысл, – авторитетно вынес он экспертное мнение. – И если бы я не порезал щупальце на три десятка кусочков при прошлом наложении…
– Агафон!..
– Ну а в чем проблема? – защищаясь от сверлящего взора Серафимы, вскинул он ладони. – Тут еще их вон сколько! Отрежьте нужную длину и кидайте сколько угодно!
Иванушка с сомнением осмотрел монолитную шоколадную массу, чуть подтаявшую под полудёнными лучами солнца, сочувственно поморщился – "им же больно будет!" – но рекомендацию выполнил.
С коротким обрубком ногострекала в шоколаде он решительно подошёл к берегу и под Сенькино "А если это подвох?" швырнул его в неспокойные валы. Торопливо проговорив волшебные слова овира, он воззрился на песок в поисках возмущения.
В течение нескольких минут возмущение исходило только от его супруги и его премудрия, всё еще не пришедшего к консенсусу с местным вариантом магии. Но когда, смущённый и раздосадованный, он отвернулся, над волнами поднялось… нечто.
– Пенёк? – не поняла Сенька.
– Буёк? – впился взглядом Иван в появившийся над поверхностью бурый блестящий предмет.
– Свая? – оторвался от собеседования со шпаргалкой Агафон.
– Своя, своя… – хихикнула вдруг царевна. – Персик в шоколаде.
Мужчины недоумённо взглянули на нее, на неуклюже приближающийся коричневый объект…
– Лепесток?! – выдохнул Иванушка.
Агафон потупился.
– Ничтожное рассеивание объектных резидентных полей… Переход реперных признаков при активации…
– Отмоем! – твёрдо заявил лукоморец,
– Оближу, – донеслось из-под толстого-толстого слоя шоколада.
Чародей же, вздохнув тяжело и безнадёжно, перешёл ко второй стадии тотального освобождения недавних противников.
– Испробуем принципиально новый подход, – решительно проговорил он, подновляя вокруг тревожно замершей кучи контуры септограммы. – Если дезинтеграция и реверсия не срабатывают, надо испробовать конверсию и инверсию.
– Замечательная идея, Агафон! В конце концов, попытка – не пытка! – бодро изрёкла половина группы поддержки в лице Иванушки.
– Я бы на твоём месте не была так уверена, – пробормотала вторая половина.
Инвертирование реверсии в конверсию вырастила на шоколаде клубничные грядки, потом павлиньи перья, после – нелопающиеся мыльные пузыри… Последний подход очистил всё полностью. Но не успели лукоморцы протереть глаза, дабы убедиться, что невозможное возможно, как куча осела с подозрительным стуком.
– Что случилось? – тревожно нахмурился царевич. – И что с братьями?
Сенька вытянула шею, не веря глазам, и присвистнула, когда те под присягой подтвердили увиденное.
– Овиры теперь глиняные?!
– Это… обнуление. Так выразилось, – не очень убеждённо пробормотал волшебник.
– Какая жалость, – вздохнула Лепесток Персика, разглядывая наконец-то отсоединившихся монстров. – Если бы они были поменьше, получились бы отличные сувениры в день свадьбы.
– А братья Чи?.. – спохватился Иван.
– Нормально, – маг устало потёр пятернёй лицо, оставляя грязные разводы как боевую раскраску. – За ними вторым слоем должны быть.
– А с овирами что? – не успокаивался Иванушка.
Маг развёл руками.
– В этом вопросе на всё воля Нефритового Государя. Не я тут пень пойми каких фильтров на магию наставил.
– Агафон. Не сваливай ответственность с большой головы на здоровую, как сказал бы наш уважаемый Дай. Ты должен… Нет, мы должны!..
Его премудрие завёл очи под лоб, руци воздел горе и выдавил:
– Должны – сбрасывай в реку.
– Зачем?
– Потому что мусорить на пляже некультурно, – пробормотал он и, не дожидаясь реакции Ивана, вскинул ладони: – Только не ногами! Только не по голове! Если есть шансы диссипации паразитного дисторционного поля, то только в нативной среде их ареала обитания!
Не мешкая и не вдаваясь в подробности объяснения, Иванушка схватил ближайшего монстра и потащил в реку, открывая помятого, но живого Чи Ни.
– Помогайте мне! – яростно кряхтя, бросил он через плечо, и операция по утоплению спасающихся началась. С освобождением первых братьев дело пошло веселее, и под бесконечное братское "А теперь мне расскажите, на кой бамбуковый пень мы их выбрасываем, если утром хотели порубить" глиняные чудища один за другим пропадали в барханах реки Текучих песков.