Хозяйка приюта, или Я не твоя жена, дракон!
Шрифт:
Он сжал зубы, как будто пытался сдержать рвущиеся наружу слова, — но я замолкать в любом случае не собиралась.
— Сейчас вы запрещаете мне колдовать — а что дальше? Нацепите на рукав зеленую повязку, как эти идиоты из города? Почему вы молчите?
Я замахнулась, и генерал Реннер удержал мою руку раньше, чем я успела залепить ему пощечину.
— Иви. Успокойся. Я хочу, чтобы ты поспала.
Я попыталась вырваться, и он рявкнул:
— Да чтоб тебя, думаешь, детям сейчас нужны твои истерики? Ты
Между нами повисла тишина, а затем я отступила. Генерал Реннер буравил меня тяжелым взглядом, от которого хотелось съежиться. Перед глазами все поплыло, я вытерла их тыльной стороной ладони.
— Простите, — с усилием произнесла я. — Я не должна была срывать на вас злость. Просто…
— Просто ты не спала три дня, и все это время по ночам учишься ставить барьеры. Если бы хоть у одного из моих солдат было такое рвение к службе — он бы уже потеснил меня на посту генерала.
Его голос звучал спокойно. Не сердится? Воздух вокруг был серым, небо — немного розовым на востоке.
Мы стояли друг напротив друга и не двигались. У моих ног в траве прятался фонарь, покрывалась утренней корочкой льда вода в ведрах. Я до сих пор не видела собственные барьеры — генерал Реннер говорил, что это ненормально, и я должна их видеть.
— А вдруг я не смогу их защитить? — вырвалось у меня. — А вдруг… случится что-то страшное?
Не знаю, какого я ожидала ответа, но генерал Реннер вдруг фыркнул, а потом расхохотался в голос.
— Что-то страшное? А я вам что, для украшения? Или полы мыть?
— Но…
— Иди отдыхать, Иви.
— Но дети…
— У тебя осталось часа четыре до завтрака. Ты уверена, что хочешь потратить их на болтовню? Или все-таки успокоишься и попробуешь поспать?
— А вдруг у меня не получится поставить барьер, а кто-то попытается… — Я тряхнула головой. — Ты прав. Я… — Я вдруг почувствовала, что от недосыпа и в самом деле кружится голова. И когда я ела в последний раз?
Сделав несколько шагов вперед, я споткнулась буквально на ровном месте — генерал Реннер поддержал меня под локоть. Снова. Отлично, это, видимо, вместо обморока.
Что вот со мной происходит? Окончательно превращаюсь в кисейную барышню?! Еще и истерику закатила — ну точно превращаюсь! Возьми себя в руки, Иви Хантер!
— Спасибо. Доброй ночи. Утра. В смысле… до встречи. До свидания. Оревуар.
Идиотка.
С трудом преодолевая желание ударить ладонью по лицу, я поспешила к дому. Чем дальше в лес — тем меньше у меня мозгов. Поспать. Да. Поспать — это хорошая идея.
— Ты постоянно забываешь о том, что ты не одна, — прозвучало у меня за спиной, так что я снова споткнулась.
Вы не помогаете, генерал Реннер!
***
Мне в самом деле удалось уснуть — впервые за несколько дней. Проснулась я от детского крика у
— Леди Иви-и-и! Я не могу надеть штаны-ы-ы!
Дерек.
— Ив-и-и-и!
— А ну тихо! — напустилась на него Бетти. — Тебе же говорили — дай леди Иви поспать!
— Но у меня лапа-а-а! Они не сходя-я-ятся-я-я! А где А-ла-а-ан!
Вздохнув, я накрыла ухо подушкой и зажмурилась.
Вот честное слово, иногда я даже скучала по временам, когда дети были чуть более… запуганными.
Ужасные мысли.
Из-за них меня ждет в аду отдельный котел.
— Леди Иви! — раздался у моей двери возмущенный голос Мелиссы. — Леди Иви, я ведь просила — черный плащ тьмы! А он — темно-синий! С блеском! Я не могу ставить спектакль в такой обстановке! Мы все отменяем!
Нет, я однозначно скучаю. Хотя Мелисса и тогда была исключительной занозой, ничто эту девчонку не берет.
Вздохнув и сжав тяжелую от недосыпа голову, я встала с кровати, кое-как надела платье и поплелась в ванную.
— Леди Иви! — обрадовались дети хором, когда я вышла.
Дерек был виверной ниже пояса, даже хвост остался на месте, — должно быть, от волнения. С ним уже несколько недель не случалось таких неприятностей.
— Леди Иви!
— Иви!
— Это же невыносимо!
— Тише! Никаких вопросов до того, как я приму ванную!
— Но…
— Никаких! Цыц!
Пользуясь их растерянностью, я сбежала вперед по коридору — умываться и приводить себя в порядок.
Привычная утренняя перепалка, как ни странно, слегка меня успокоила. Как будто все было в порядке, как обычно. Подумаешь, ярмарка!
Но стоило мне спуститься вниз, как эта иллюзия тут же рассеялась.
В коридоре стояли сумки с “реквизитом”, нервная Мелисса мерила шагами пол, комкая темно-синюю ткань. С блеском. И бумаги. С пьесой.
— Иви! Наконец-то! Ты посмотри на это, в комнате не было видно, а сейчас я заметила — он не черный, а темно-синий! Это же кошмар! Как с таким выступать?! Он ведь — плащ тьмы!
— Для начала позавтракать, — подошла я и погладила ее по голове. — А потом мы что-нибудь придумаем. Пойдем, нам скоро пора уже будет выходить на ярмарку.
Аб говорил, что праздник середины осени начинают обычно отмечать с самого утра. На главной площади развешивают флажки, ставят лотки с вином, чаем и уличной едой вроде яблок в карамели и хрустящих крекеров, в центре — размещают сцену.
Ярмарка талантов, конкурс, который длится весь день и прерывается выступлением городского оркестра, речью мэра и прочими интересными вещами, становится главным развлечением.
Я уже знала, что выступать мы будем пятыми — получила вчера номер в мэрии, у той самой женщины с мышиными волосами, которая шепнула: “Удачи”. Так тихо, что я подумала — мне послышалось.