Хозяйка забытой усадьбы
Шрифт:
Я настороженно прислушалась к себе.
Все? Я расплатилась? У меня больше нет магии?
Но сила неожиданно отозвалась, неохотно и слабо, будто задремавший в берлоге зверь, которого будят охотничьи псы.
И было совершенно неизвестно, кто прячется в норе: барсук или медведь.
А Рин все ругался. Гены матери снова взяли свое, и мне досталось за все. Сколько нового я узнала о своих интеллектуальных способностях…
А я слушала и радовалась.
Пока не вспомнила, что раз уж
– Как думаешь, еще не поздно? – не очень понятно спросила я Сангриено, прерывая его воспитательную речь, но Рин понял меня сразу и помрачнел.
– Еще не рассвет, если ты об этом.
– Откуда ты знаешь? – заинтересовалась я, а может, просто оттягивала момент.
– Привык ходить катакомбами, чувствую, – просто пожал плечами он. – Ты знаешь, что делать?
– Знаю, – вздохнула я, – не представляю, как это выполнить. Там в центре, – я указала на источник, – на дне есть руна. Мне надо ее активировать. Но я не умею плавать, Рин.
– Я умею, – поджал губы Сангриено.
– Ты не сможешь. Это должна сделать я, – покачала я головой.
– Тогда мы нырнем вместе.
Глава 87. Страж
По ощущениям, у меня не было сил не только нырять, но и пальцем пошевелить.
И все же мне предстояло преодолеть немаленькое расстояние сквозь ледяную толщу воды. Выбора не было.
Только я могла это сделать.
Может, именно для этого мне и оставили магию.
Сангриено десять раз повторил, что я должна делать, а что не должна, но, откровенно говоря, я больше любовалась им, чем слушала. Это, конечно, неправильно, но отвести взгляд от его губ, в которых совсем недавно не было ни кровинки, было сильнее меня.
– Манон! – ярился Рин, видя, что я не могу сосредоточиться. – Ты запомнила?
– А? – я подняла на него заторможенный взгляд, выдавая себя с головой.
Яркие голубые глаза потемнели, от нахлынувших эмоций. Эта грозная синева завораживала.
– Рыжая, я держусь из последних сил, – просипел Сангриено. – И сорвусь в любую секунду. Когда ты так смотришь на меня, мне начинает казаться, что я зря себя ограничиваю…
Я захлопала на него ресницами и покраснела.
– Проклятье! – застонал он и притянул меня к себе.
Я вполне осознанно подставила губы для поцелуя, ведь было неизвестно, выплывем ли мы и выйдем ли живыми из катакомб. Я хотела хотя бы еще раз ощутить это окрыляющее чувство.
– Что же ты делаешь? – мученически задал риторический вопрос Рин и слегка коснулся моих губ своими.
Этот мимолетный, как ветерок, поцелуй почти сразу превратился в ураганный. Сангриено стремительно
Мы все еще находились в плену безумия, только теперь рассудка нас лишал не страх.
И чем глубже целовал меня Рин, чем крепче прижимал к горячему твердому телу, чем смелее позволял себе исследовать мои изгибы, тем сильнее я плавилась в его руках, льнула, вжималась.
Всепоглощающая потребность принадлежать затмевала разум. Кольцо на пальце нагрелось, воображение подкидывало одну за другой картинки бесстыдных ласк, которые мне мог подарить Сангриено.
Грубоватыми подушечками пальцев он поглаживал мою грудь под мокрой камизой, перекатывал напряженные горошинки, заставляя меня выгибаться, раздвигать бедра, освобождая место для него.
Его ладонь скользнула по животу и замерла под сумасшедший стук сердец.
Рин остановился вовремя.
Наверное.
Или слишком рано.
Уткнувшись своим лбом в мой, он тяжело дышал, а я чувствовала под его рукой собственный нитевидный пульс, прошивавший все тело, бившейся в каждой клеточке.
– Манон, мы должны остановиться… – скрипя зубами, разочаровал меня Рин.
– Да, – согласилась я, хотя уже не помнила, почему. Меня тянуло прижаться губами к пульсирующей венке на его шее.
Сангриено и сам не торопился убрать согревающие меня ладони.
Медленно отступала вспышка страсти, грозя вернуться снежной лавиной и накрыть нас с головой в любую секунду.
Наконец, тяжело вздохнув, Рин бережно убрал с моего лица влажные спутанные пряди. Я подумала, что если мы выживем, то тиару из моих волос придется выстригать.
Сангриено провел губами по щеке, заставляя меня млеть, и… освободил меня от веса своего тела, которое так волновало меня и заставляло трепетать.
Протянув руку, Рин помог мне подняться и, старательно отводя глаза от облепившей меня камизы, подвел к кромке воды.
Источник перестал бить огромным неукротимым фонтаном и превратился в спокойную чистейшую гладь, искрящуюся золотыми всполохами, лишь кое-где покрытую слабой рябью.
Мне было страшно, и я, не скрывая этого, стиснула пальцы Рина до боли.
Все мои инстинкты кричали, что мне туда нельзя.
Но пока Рин рядом со мной, я преодолею все.
Он не стал спрашивать, готова ли я.
Мы шагнули в холодную, полную магических потоков воду, и у меня перехватило дыхание. Я брела за Сангриено, пока мы не зашли по грудь.
– Подожди, – остановила я его, когда стало понятно, что дальше дно резко уходит в уклон. – А вдруг я не смогу…
Переплетя наши пальцы, Рин подбодрил:
– Ты самая храбрая леди. Не очень умная, – он чмокнул меня в нос, – но отважная. И я буду рядом.