Хранитель Заката

Перепечина Яна

Не замечая ничего и глядя как будто внутрь себя, Владлен Архипович продолжал:

– Мотор заглушили далеко, чтобы никто и не услышал, дальше Володька грёб. Поселил я его в том доте, а сам стал думать, как с Васей поговорить. Да так ничего и не успел надумать – беда стряслась. Я сначала испугался, что это Володька, но он клянётся, что не трогал Василия и даже не ходил никуда в ту ночь.

– Не ходил, - подал голос племянник. – Памятью матери с отцом клянусь – не ходил!

– Сиди уж, - бессильно махнул рукой его дядя.

–

Если всё это правда, - вздохнул Хранитель,- то нам придётся снова думать, кто и зачем напал на моего отца. И это очень плохо. Время идёт…

– Вспомнила! – вскрикнула Анна. – Я ведь ещё и днём приходила сюда. Ну, в день приезда! – приносила Василию обед. Так вот тогда мне показалось, что он что-то спрятал в комод, когда услышал, что я пришла. Как будто не хотел, чтобы я это увидела.

Матвей поднялся и подошёл к комоду, стоявшему у стены.

– Сюда?

– Да. Ещё ящик был не до конца задвинут.

Хранитель осторожно выдвинул ящик и принялся изучать его содержимое. Анна присоединилась к нему. Остальные продолжали сидеть вокруг стола в задумчивости, и только Денис тянул шею, стараясь разглядеть, что там в комоде.

– М-да… И что из этого мог прятать ваш отец? – не поняла Анна.

– Вот сейчас мы достанем всё – и будем думать, - решил Хранитель, вытащил ящик и понёс его в ту комнату, где ночевали Анна с Марией Михайловной. Больше никого с собой не позвал.

– А вас, Штирлиц, я попрошу остаться! – дурашливо протянул Денис.

– Тихо ты! – цыкнул на него племянник Полоцкого-Семёнова. – Не видишь, серьёзное дело.

– Кто бы говорил! – возмутился Денис. А Хранитель обернулся к ним и сказал:

– Будьте так любезны никуда не расходиться и вспоминать по минутам, по секундам тот день, когда пропал отец.

 Глава 46. Расследование

Ничего подозрительного Анна в ящике комода не увидела. Его содержимое она назвала бы «мечтой рыболова»: в идеальном порядке там хранились коробочки с блёснами и крючками, мотки лески, поплавки, несколько катушек от удочек и ещё много всего, названия чему она не знала. В отдельном пластиковом контейнере лежали несколько зарядных устройств для телефона, планшет и смартфон.

Матвей в задумчивости взял его в руки и попытался включить.

– Сел. А надо бы проверить. Не хочется, но надо. Может, отец что-то сфотографировал или надиктовал. Потом извинюсь перед ним. Хотя он всегда требовал, чтобы я знал пароли от его устройств.

– А он с современными гаджетами на «ты»?- удивилась Анна, мама и отец которой технику не любили и старались держаться от неё подальше.

– Вполне. А мог он прятать от вас в комод именно телефон?

Анна задумалась, вспоминая день приезда, и кивнула:

– Мог. Я не видела, что он прячет. Просто услышала звук задвигаемого ящика, а когда вошла, Василий уже сидел за столом, но вид у него был такой, как будто он только что плюхнулся на стул, вот

буквально за доли секунды до моего прихода. Может, и телефон убирал. Хотя что бы такое я в нём могла увидеть? У меня вообще нет привычки заглядывать в экраны чужих телефонов. Правда, Василий, конечно, об этом знать не мог... А в планшете нет ничего?

– Сейчас посмотрим.

Матвей поставил заряжаться смартфон и взял планшет.

Всё это время остальные собравшиеся в доме почти не разговаривали. Слышно было, как Мария Михайловна убеждает мужчин есть, как позвякивают о стенки чашек ложки и на нейтральные рабочие темы беседуют Полоцкие. Денис и племянник в их диалог не вмешивались.

Пока Хранитель изучал содержимое планшета, Анна задумчиво смотрела в окно и размышляла.

– Ничего нет, - вынес вердикт Матвей, и тут она негромко, оглядываясь на приоткрытую дверь, сказала:

– Меня кое-что смущает.

– Что именно?

– Вот смотрите. В тот вечер, когда в последний раз мы видели Василия в добром здравии, он был вполне весел. Я бы даже сказала, что настроение у него было приподнятое, как будто случилось что-то хорошее. Мы за столом пели, и он тоже, хотя до этого мне казался нелюдимым…

– У отца хороший голос, - грустно улыбнулся Хранитель.

– Да, я в этом тоже убедилась, - согласилась Анна. – Но сейчас речь не об этом. Значит, смотрите. Мы с ним идём к маяку – он весел. Потом к Василию, чтобы поговорить с ним, отправилась Камилла. По её словам, он беседовал с Галиной Филипповной и они оба даже смеялись. Правильно?

– Да, так она говорила.

– Следом пришла Мария Михайловна, и ваш отец был уже обеспокоен чем-то. Когда с маяка спустилась я, он мне тоже показался расстроенным.

– Вы хотите сказать, что-то встревожившее отца произошло за те несколько минут, которые прошли между визитами орнитологини и Марии Михайловны?

– Ну да. Или во время разговора с Галиной Филипповной. Мне кажется, версия о том, что он увидел дым от костра, не очень убедительна. Потому что не успел бы он подняться так высоко, чтобы увидеть его. Да и я услышала бы шаги. День был тихим, а дверь на лестницу я оставила нараспашку. Но я ничего не слышала. Только невнятные голоса внизу.

– Значит, нужно поговорить с Галиной Филипповной и спросить, о чём они беседовали.

– Да, я тоже так считаю.

Хранитель посмотрел на часы.

– Семь утра.

– Галина Филипповна говорила мне, что она рано встаёт.

– Тогда пойдём-те ка нанесём ей визит. – Матвей проверил телефон, но тот не пожелал включиться. – Зарядка, что ли, барахлит? – Он достал другую и включил в розетку её.

– А что делаем с остальными?

– Полоцких и племянника отправим домой, Дениса – на станцию. Сами быстро поднимемся на маяк и посмотрим, как высоко нужно зайти, чтобы увидеть дым от костра. Мне кажется, вы правы, подняться пришлось бы почти до верха.