Хроника
Шрифт:
Второе, что необходимо для спасения, – это смирение, которому учил Господь, сказавший, Мф 11, 29: «Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем». И еще: «Всякий возвышающий сам себя унижен будет, а унижающий себя возвысится» (Лк, 14, 11). Сюда же отнеси и пример того короля, который не желал, чтобы его капеллан произносил стих, Лк 1, 52: «Низложил сильных с престолов, и вознес смиренных». В Книге Иова сказано, 22, 29: «Когда кто уничижен будет, ты скажешь: возвышение!» О том же у сына Сирахова, 7, 17: «Глубоко смири душу твою».
Третье, что необходимо для спасения, – это терпение, ибо говорит Мудрец в Притчах, 14, 29: «У терпеливого человека много разума, а раздражительный выказывает глупость». То же, Притч 19, 19: «Гневливый пусть терпит наказание».
О терпении шотландского короля: блаженный Патрик не заметил, как проткнул королю ногу пасторским посохом во время своей проповеди, а тот думал, что иначе ему невозможно воспринять веру Христову, кроме как претерпев то же, что и Христос, но святой Патрик тотчас же исцелил его. То же и о терпеливости аббата Анастасия, которому потребовалось немало терпения, чтобы обратить
Четвертое – это добродетельная жизнь. Об этом говорит Исидор: «Хочешь никогда не грустить? Живи добродетельно. Отягощенная грехом душа никогда не пребывает безмятежной» [2445] . О том же, Иер 46, 5: «Вижу Я, они оробели и обратились назад». Сюда же отнеси и пример сынов Израилевых, которые вопреки наставлению Моисея, находясь в помрачении, взошли на вершину горы, дабы сразиться с врагами; ибо возроптали они против Бога, и потому, обратившись в бегство, повернули к врагам свой тыл, как поведано в главе 14 Книги Чисел. То же случилось с сынами Израилевыми из-за греха Ахора, Нав 7 [2446] .
2445
Pseudo-Isidori De contemptu mundi («О презрении к миру») // Opera. Ed. Du Breul. P. 328.
2446
В библейском тексте – Ахан; но ср.: Нав 7, 24, 26.
Пятое, что необходимо для спасения, – это не поддаваться бесовским наваждениям и искушениям и не водить с ними никакой дружбы, ибо всякая дружба с ними запрещена Богом. Чис 25, 17–18: «Враждуйте с Мадианитянами, и поражайте их, ибо они враждебно поступили с вами в коварстве своем». «Не желай им мира и благополучия во все дни твои, во веки», Втор 23, 6. А почему? Да потому что их врожденное зло /f. 449d/ не может измениться, как сказал Мудрец, Прем 12, 10; и сам диавол не прекращает «непрестанно избивать народы», Авв 1, 17. «Пришел враг» человеческий «и посеял между пшеницею плевелы», Мф 13, 25. О том же, Сир 12, 10: «Не верь врагу твоему вовек». Блаженный Франциск так об этом сказал: «Если диаволу удается завладеть в человеке хотя бы одним волоском, он быстро превращает его в бревно» [2447] . А генеральный министр брат Бонавентура так говорил в проповедях братьям в Болонье, на которых я всегда присутствовал: «Поддаваться бесовским наваждениям и соблазнам – то же самое, как если бы кто-нибудь захотел броситься вниз с вершины высочайшей башни, а потом, когда пролетит половину пути, пожелал бы уцепиться за какой-нибудь столб или шест, дабы совсем не рухнуть вниз». Я достаточно сказал о диаволе выше, лист 401, в том разделе, что начинается словами: «Ибо для того трудится диавол», и так далее, до этого места: «Не удивляюсь я, если предаются идолопоклонству племена, не знающие Бога».
2447
Thomas de Celano. Vita Francisci secunda. Cap. 79, 113.
Шестое и последнее, что необходимо для спасения, – это до конца быть твердым во благе; о такой твердости сказал Господь, Мф 10, 22: «Претерпевший же до конца спасется». По поводу того места из Евангелия, где Иудеи заявили о Господе: «Если Он Царь Израилев, пусть теперь сойдет с креста» (Мф 27, 42), – сказано у Бернарда: «И в самом деле Тому, Кто является Царем Израилевым, надлежит не сходить с креста, а скипетром владеть и нести спасение народам, и ныне явить ту твердость, которой Он учил» [2448] .
2448
S. Bernardi Sermo in die Paschae («Пасхальная проповедь»). § 2 // Opera. Ed. Mabillon. Т. I. Col. 879. Parisiis, 1719. Цитата приведена Салимбене неточно.
О диаволе, который погубил двух школяров и позорно обошелся с третьим
Здесь мы продолжим наш рассказ о диавольских кознях, о чем мы начали повествовать ранее. В городе Болонье учились три приятеля школяра, родом из Тосканы, и положили они вместе вступить в орден братьев-миноритов. И хотя они от всего сердца надеялись вступить в орден блаженного Франциска, как они и условились между собой, решили /f. 450a/ они, что один из них отправится в Тоскану на заработки, дабы иметь им средства и себя содержать, и другие расходы нести, как полагается тем, кто отрекается от мира и вступает впервые в монашеский орден; прекрасным и достойным подражания примером тому может служить история Елисея, 3 Цар 19, 19–21, и Матфея, Лк 5, 27–29. И когда прошел этот школяр через Казалеккьо и по дороге, что ведет к Креспеллано, подошел к мосту через Рено, то тут поразил его своей дланью бес, и упал школяр в реку, и ушел под воду, и захлебнулся. А потом труп его обнаружили поблизости от местечка Полезио [2449] , и он не был погребен достойным образом. Это то самое местечко Полезио, в котором были владения брата Перегрина из Болоньи, человека благочестивого и образованного, и пил он только воду, а вина терпеть не мог, и дважды был министром в ордене братьев-миноритов, а именно в Греции и в
2449
Местечко, расположенное в устье реки Рено, в округе города Болонья, на пересечении Виа ди Вариньяна и Виа Кальдераро, у подножия горного массива Вариньяна.
А так как первый приятель не возвращался (ибо не мог, будучи утоплен бесом), порешили двое других, остававшихся в Болонье, что один из них отправится в Тоскану с той же целью, а заодно поищет и их пропавшего собрата. И когда подошел этот школяр к вышеупомянутому месту и прошел немного дальше, диавол обрушил с крыши маленькой церквушки большой камень ему на голову и проломил ему череп, и он тотчас же рухнул на землю мертвым и был погребен рядом с этой церквушкой. Когда же и второй школяр не вернулся назад, ибо не мог уже этого сделать, третий школяр вступил в орден братьев-миноритов, не ведая, что же приключилось с его товарищами. И был это брат Петр из Кори, из уст которого я услышал историю, о которой пишу. Он, когда еще был послушником в Болонье, сопровождал брата-священника, который исповедовал прихожан в местечке /f. 450b/ Полезио. Брат, который был священником, сидел в церкви и исповедовал, а послушник этот снаружи беседовал с людьми, и вдруг появился бесноватый, видом свирепый и ужасный. Молвил ему брат Петр: «Я тогда удостоверюсь, что в тебя действительно вселился бес, если ты сможешь на латыни поведать мне о судьбе трех приятелей школяров: что стало с каждым из них?» Тогда бес заговорил и повел речь на прекрасной латыни, чему брат Петр был крайне изумлен, ибо видел перед собой грубого и неотесанного мужика, который так складно говорил с ним и так бойко рассуждал. И когда бес начал отвечать на вопрос о трех приятелях, то сказал, что это он прикончил двух школяров таким образом, как было сказано выше. Петр спросил тогда беса о третьем, и тот сказал: «Мне неведомо, что стало с третьим, ибо он бежал и ускользнул от меня». И добавил: «Он, конечно, может бежать, но не скроется от меня, ибо в конце концов я приведу его к такому убежищу, "о котором кто услышит, у того зазвенит в обоих ушах" (1 Цар 3, 11)».
Расспросил брат Петр жителей этого местечка, правду ли бес говорил о трупе школяра, который там якобы обнаружили. И признались они, что было именно так, как показал диавол. Когда же он со всем тщанием стал разузнавать о другом школяре, то обнаружил, что и это тоже правда. Чего же еще? Возрос он в ордене братьев-миноритов и преуспел в учении книжном, и был изрядным знатоком канонического права, и даже всю Библию толковал на французском наречии. День шел за днем, год за годом, и вот он стал министром ордена в провинции Генуи, потом на Сицилии и в Тоскане, и пробыл в этой должности семь лет. И отличался он подозрительностью, дабы у него все ходили по струнке, и ему ничего не стоило разразиться бранью и осыпать человека оскорблениями, – «кого хо/f. 628/тел, возвышал, и кого хотел, унижал» (Дан 5, 19); он был человеком лицемерным, лукавым и злобным, хитрой лисицей, низким и презренным притворщиком, человеком вредным и проклятым. Папа Александр IV его смертельно ненавидел и презирал. Петр был сыном какого-то священника из его епископства [2450] , когда он еще не был папой. Когда я жил в Тоскане [2451] , он [Петр] был моим министром и кустодом. После того как я покинул те места, он совершил много гнусного и безобразного, чего не стоит здесь и пересказывать и за что братия наказала его сурово; и много раз он выходил из ордена, и скверно кончил, как того заслуживал. И таким образом то, что ему напророчил бес, похоже, было правдой. Об этом сказано, Сир 7, 1: «Не делай зла, и тебя не постигнет зло». И далее там же сказано: «Не сей на бороздах неправды, и не будешь в семь раз более пожинать с них» (7, 3).
2450
Папа Александр IV был из семейства графов Сеньи, а Кори, откуда был родом брат Петр, расположен во владениях этого семейства.
2451
Салимбене жил в Тоскане в 1239–1247 гг.
А все вышесказанное мы рассказали из-за того брата, которого обманул бес, явившись к нему и пообещав папский престол. Это может оказаться полезным для распознания злобных и хитрых диавольских уловок, ибо бес намеревается вас не развлечь, а обманом увлечь к погибели; и как говорится о Боге, что Он «хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины» (1 Тим 2, 4), так и диавол хочет всех отправить в ад и оставить в плену заблуждений. А посему «не верь им», то есть бесам, «когда они говорят тебе и доброе», Иер 12, 6. Впрочем, здесь достаточно уже сказано об этом предмете, вернемся теперь к тому, о чем речь шла ранее, и продолжим наше повествование. /f. 450d/
В лето Господне 1285, в XIII индикцион, а этот год мы начали описывать выше, весь месяц март было полно блох. И было их столько весь тот месяц, что если бы это случилось в разгар лета, то и тогда казалось бы, что их слишком много. Частенько мне вспоминались стишки, которые обычно твердят:
Три наказанья нам, грешным, даны в мирозданье: народ блошиный, клопы да когорты мушиные, и летом знойным нет людям жизни спокойной. Однако блохи и мухи не так уж плохи: те прочь сигают, те улетают – клопы же знай себе воняют!