Хроники Ассирии. Син-аххе-риб. Книга третья. Табал

Корбут Андрей Евгеньевич

— Я верен тебе до смерти, мой господин! — глухо ответил Хатрас. — Но я не подниму руку на Мар-Зайю…

— Когда это ты стал таким сердобольным? Забыл, откуда я тебя вытащил? Забыл, чем ты мне обязан?! — искренне удивился Ерен. — Что с тобой? Раньше ты не задумываясь резал женщин и детей, и вдруг отказываешься убить этого высокомерного фазана?

— Я не подниму на него руку, — повторил Хатрас, но теперь в его голосе послышались угрожающие нотки.

Ерен пошел на попятную.

— Ладно, ладно… И что на тебя нашло? Не буду тебя неволить…

мы ведь почти друзья. Я сделаю все сам. Пока он пьян, это не составит труда. А ты ступай к принцессе. Потом тебе останется только вывезти их тела из усадьбы. Хоть это ты можешь сделать?

— Да, мой господин…

— Тогда не будем терять времени.

Я понял, что переусердствовал в своем стремлении докопаться до истины и, похоже, сам вырыл для себя яму. Даже не столько для себя, ведь я мог спрятаться и отсидеться в тайнике, сколько для Марганиты…

Мне предстояло обогнуть весь дом, вернуться к себе, оттуда пройти по коридору и подняться на третий этаж!

Только бы успеть!

Хотелось верить, что заговорщики не сразу приведут свой страшный план в действие, замешкаются, Марганита станет сопротивляться, вырвется из их рук, начнет звать на помощь, на шум и крики сбегутся люди…

Я торопился, изорвал одежду, сбил в кровь локти и плечи, стараясь бежать там, где можно было лишь с трудом протиснуться боком, но этот путь все равно показался мне вечностью.

Надежда таяла с каждой минутой. Воображение пугало. Я представлял, что принцессу долго и мучительно душат подушкой, а девушка отчаянно сопротивляется, или убивают ножом, нанося ей десятки ран, или волочат за волосы во двор дома, чтобы утопить в бассейне.

Едва выбравшись из шкафа, за которым скрывался вход в потайной лаз, я схватился за меч. Подбежал к дверям своей комнаты, распахнул их…

Казалось, сердце вот-вот вырвется из груди.

И замер: на пороге передо мной стоял Ерен.

Наверное, он и сам не ожидал от меня такой прыти, ведь еще несколько минут назад я был в стельку пьян, а сейчас уже выглядел совершенно трезвым.

Приказчик икнул, то ли оттого, что все-таки прилично напился, то ли от удивления, и заговорил со мной заплетающимся языком:

— Мой господин, к нам гости.

— Кто? — не опуская оружия, спросил я.

— Он не назвался. Думаю, знатный вельможа. Приехал верхом в сопровождении четырех вооруженных слуг…

Ерен покосился на меч:

— Мой господин чем-то обеспокоен?

— Нет. Мне показалось. Дурной сон, — усмехнулся я. — Веди его в большой зал. Я сейчас спущусь. И немедленно отыщи Хатраса, пусть держит наготове оружие…

Гость ждал меня не один. Сам он устроился в кресле, повернувшись спиной ко входу, очевидно, для того, чтобы его не узнали мои слуги, которые могли сюда войти. Вторым был невысокий и хрупкий юноша-бедуин, скрывавший лицо и сидевший в отдалении, словно прокаженный.

— Что привело тебя незнакомец в мой дом в столь поздний час? — с порога заговорил я, все еще теряясь в догадках, кто вздумал навестить меня среди ночи.

Но

гость при звуках моего голоса сразу обернулся. Это был Мар-Априм.

— Раббилум? — искренне удивился я. Это действительно выглядело странным. Мы не были ни друзьями, ни людьми, которых что-то могло связывать, например кровь, золото или родственные узы…

— Дорогой Мар-Зайя, мне нужна твоя помощь. Я пришел как друг…

Мар-Априм сильно рисковал, придя сюда. И, возможно, в другой ситуации я бы приказал его арестовать своим слугам и выдать Бальтазару, но сейчас этот опальный вельможа был нужен мне даже больше, чем я ему.

Я присел напротив, заглянул в его осунувшееся посеревшее лицо.

Он некоторое время молча смотрел на меня и, видимо, убедившись, что опасность миновала, заговорил:

— Мне некого больше просить. Я хочу доказать свою невиновность… но без тебя у меня это не получится.

Было видно, что раббилум волнуется.

— Я всегда готов помочь невиновному, — дипломатично ответил я.

— Дорогой Мар-Зайя, мне надо найти писца по имени Шапи. Это старый вавилонянин, который какое-то время служил у меня: он вел документы, датированные тем периодом, когда всплыли расписки и долговые обязательства, свидетельствующие о моем якобы воровстве. Если я найду его, то сумею все опровергнуть.

— Где он служит сейчас?

— Не знаю… Иначе я не обратился бы к тебе. Я был недоволен им и отправил его к Табшар-Ашшуру. После этого следы писца теряются.

Да, это было непросто: в одной только Ниневии служили больше тысячи писцов. А этот Шапи мог оказаться где угодно, в любом уголке бескрайней Ассирии.

Но больше всего меня смущало другое: каким образом этот мелкий чиновник мог спасти царского министра от плахи.

— Почему ты считаешь, что Шапи тебе поможет? Расскажи мне все.

Мар-Априм не стал спорить:

— Как я уже сказал, он служил в это время у меня. Однажды я застал его за тем, что он выставлял под документом не только свое обычное клеймо, но также второе, тайное. За это он и был наказан. Теперь это меня спасет. Он сможет сказать, кто составлял эти преступные расписки — он или кто-то другой, настоящие они или подложные.

Это было похоже на правду. К тому же, сумей Мар-Априм доказать с моей помощью свою невиновность, я мог бы обрести в его лице верного и влиятельного союзника. Но сначала надо было избавиться от главной угрозы.

— Мне понадобится время.

«Это прекрасный способ решить все мои проблемы. Надо только подумать, кого лучше отослать из усадьбы», — размышлял я.

Ерен угрожал мне в большей степени, но я пришел к выводу, что он ничего не станет предпринимать без скифа.

— Понимаю, — согласился со мной Мар-Априм. — Но торопись. Меня повсюду ищут.

— Не стоит ли мне спрятать тебя подальше?

— Нет. Мне надо находиться здесь, в Ниневии. Не беспокойся о моей безопасности, думай только о том, чтобы найти этого писца. Лучшей помощи мне от тебя и не требуется.