Хулиган напрокат

Черничная Алёна

Смотрю на телефон, подрагивающий в моих трясущихся пальцах. Обида ножом вонзается между ребер. В моей груди опять невыносимо печет и глаза на мокром месте.

Решаю не отвечать. А смысл? иОльховский просто хочет получить то, ради чего и играл весь этот спектакль. А еще мне надо придумать, что соврать дедушке, почему так рано вернулась. Потому что я уже никуда не хочу. Хочу только домой.

Закрыться в спальне, залезть под одеяло и еще немного порыдать в подушку.

Глава 23

Горячие

капли одна за одной скатывается по моей коже. Но обжигающая вода совершенно не спасает меня от пронзающих мурашек.

Стоит только подумать, где я сейчас и кто ждет меня там, за дверью, то они волной проходятся по всему моему телу. С головы до ног, обратно по ногам вверх и замирают где-то глубоко и интимно между ними.

Выключив воду, я дрожащими руками беру с полки заботливо оставленное полотенце и голыми ступнями становлюсь на теплый керамический пол.

Оборачиваюсь в мягкий и пушистый хлопок и подхожу к зеркалу. Из- за пара от душа в нем нет отражения. Приходится провести по стеклу рукой, чтобы увидеть свои горящие глаза, пурпурный румянец и туго завязанные на затылке волосы.

Не думая, просто стягиваю резинку, а влажные локоны лениво распадаются по моим голым плечам. Я похожа на взъерошенного воробья. И внешне, и внутренне. Мое сердце трепыхается в груди так, что, наверное, ни один прибор не сосчитал бы его пульс. Таких цифр еще не придумали.

Но почему-то мне сейчас так все равно…

Мой взгляд падает на полочку у зеркала, где стоит изящный черный флакон с духами. Пальцы тянутся к нему непроизвольно. Сдвигаю крышечку и подношу тяжелый стеклянный квадрат к носу.

Один вдох, и я готова распрощаться со своим сознанием. Голова кружится, и это отдает тягучей пульсацией внизу живота.

Краснея еще больше, я улыбаюсь. Кусаю губы.

Это его запах… терпкий… древесный… одуряющий…

Ставлю мужские духи обратно на место и прижав полы полотенце к себе крепче, я, наконец, выхожу из ванной. До сих пор не могу поверить в то, что он все это провернул из-за меня…

Босыми, влажными ногами тихо проскальзываю прямо по коридору в комнату Макса…

За сутки до этого…

Макс

Правый апперкот. Левый апперкот. Джэб. Хук [1] слева…

Крепко стиснув зубы, отчаянно втягиваю спертый воздух спортзала носом. Костяшки пальцев уже горят в перчатках, пока боксерская груша передо мной беспомощно раскачиваемся от моих же ударов.

1

Апперкот, джэб, хук — классические удары из традиционного бокса.

Мне

хочется крушить — ломать. Хочется избавиться от, дерущего грудь, горячего чувства. Именно поэтому я уже который час выбрасываю его из себя в спортзале.

Снова джэб, кросс с правой руки… В какой-то момент даже перестаю контролировать четкость и правильность ударов. Я снова думаю об Олесе.

С Алешей, значит, она улыбается. От этой тошнотворно умилительной картинки перед глазами кислород в легких становится невыносимо горячим.

Ухмыляюсь. Еще и волосы распустила… Советы мои помнишь, да, Леся? И пользуешься, а я вот…

А я дебил. Потому что до сих пор не понимаю. Что я сделал не так?!

За что на меня смотрели с неизмеримой обидой?

Мой кулак летит в грушу, но вместо нее перед глазами воображаю это смазливый фейс Смирнова.

Примерно это же самое мне хотелось сделать с ним в тот момент, когда увидел его и Синичкину в коридоре. Этот блондинчик успел и ручонки протянуть к Олесе. Стоял, сука, обнимал, а у нее улыбка…

Скрежет своих же стиснутых зубов слышу у себя в ушах.

Размах. Удар.

И по полупустому залу разлетается жалкий звон цепи, на которой болтается боксерская груша, а из моей груди вырывается шипение.

Черт! Когда я пропустил момент, когда Олеся прочно вросла в мои мысли?

Впиталась под кожу. Въелась в душу. Занозой застряла в моей башке!

Я должен был просто постоять рядом с Синичкиной и мило махать ручкой. Сделать эту зашоренную девчонку хоть чуть поярче.

А в итоге эта девочка сделала меня.

Синичкина, просто чемпионка мира по переобуванию. Сначала мне невинно глазищами своими хлопала, теперь вот Алеше.

Кто ж знал, что мой, придуманный на коленке план, сработает?!

Напрягаю каждую мускулу рук, спины и ног. Колочу грушу с неконтролируемым остервенением, которое так и прет откуда-то из моего нутра.

Выброс руки. Удар.

Надо получить эти долбаные ответы…

Еще размах и удар.

…и забыть…

Хук слева. Удар.

…и забыться…

Еще и еще удар по груше. Дыхалка на износ, челюсть сводит…

…и трахать уже хоть кого-нибудь, а не свои же мозги…

Да. Так и сделаю. Вечером завалюсь в клуб и поминай как звали. Но в голове плакатом стоит утренняя картинка, где Леся рядом с Алексом…

И по венам кипит уже не кровь, а чистый поток адреналина.

Джэб за джэбом. Удар за ударом. С меня в десять ручьев стекает пот. Футболка просто слиплась с ноющими мышцами. Но в каждое движение я вкладываю весь свой озверин, бурлящий в теле.

Я бью и бью грушу, пока не опустошаю себя эмоционально и физически в ноль.