И смех и грех, или Какая мука - воспитывать!
Шрифт:
Арина сморгнула и молниеносно стрельнула глазами по классу. Никто на них внимания не обращал или делал вид, что не обращал. Даже Капа. Все отвернулись или наклонили головы куда-нибудь в рюкзаки. Маша, так та залезла в него чуть ли не по пояс.
— Всё из-за тебя, — процедил сквозь зубы Макар и, резко развернувшись, направился на выход из класса.
«Ч-чёрт», — круговым движением сгребла бумажки в жменю Ромашова и очень расстроилась.
Недоволен был и Иван.
— Вернул деньги? — скривился он, хоть
— Да.
— Ну, что же, респект. Должен признать, я бы сделал то же самое.
Арина сидела в кровати задумчивая и отрешенная.
— Сказал, что всё из-за меня.
— Ах, даже так? — Иван скривился и почесал затылок. — В принципе, помочь ему можно, базара нет. — Парень потёр подбородок и невидящим взглядом посмотрел в чернеющее окно спальни. — Но он виноват. — Вздохнул. — Если бухой сел за баранку и сбил какого-то чувака, то реально виноват. Пусть отгребает. Базина на него нет. Он бухих на колёсах похлеще гайцов ненавидит.
— Получается, что всё было на пустом месте? — Арина потупилась, вздохнула и, немного приподнявшись, потёрла тыльной стороной ладони попку.
Беспалов расплылся в широкой улыбке довольного кота.
— Чего лыбишься, — резко возмутилась девчушка и легонько стукнула его по прессу. — Тебе бы так… ремнём по попе.
На это парень задрал голову в потолок и захохотал громко и горласто.
— Ха-ха! «Ремнём по попе». Кнопка, меня били ремнём по заднице так, что кожа лоскутами свисала.
— За что?! — часто-часто заморгала она глазами. В её голосе звучало неподдельное удивление.
— То есть, как это за что! За то, что я такой афигенный, разумеется.
Девчушка молчала.
— Где-то с полгода м-м… — парень опять в задумчивости почесал затылок, — кажется, на третьем курсе, я увлекался БДСМ. Участвовал в сессиях. Иногда даже в групповых.
— Очуме-е-еть… — Арина как-то так в мгновение отупела и не знала, как воспринимать эту информацию — спрашивать что-нибудь или молчать. — Полгода? А потом… перестал? — задала, как ей показалось, самый глупый вопрос в мире.
— Да. Надоело. Это интересно, пока что-то новое, а потом…одно и тоже надоедает.
Девушка в оторопи закусила нижнюю губку.
— А… а ты кем был. Этим… или…
— И тем, и другим.
— И… и кем тебе больше понравилось?
— Ам! — кинулся к ней и схватил за талию Беспалов. — Больше всего мне понравилось быть с тобой.
Время шло своим чередом, и неотвратимо надвигался Новый год. А значит — поездка к маме.
В последнем письме она наконец-то прислала список вещей, которые ей нужно привезти. От посылок Жанна Ивановна отказывалась, не хотела причинять беспокойства своим детям.
«Дедушка прислал варенье, но оно мне почти не досталось. Не надо. Не шлите ничего. Пустое это. — И тут же хвасталась, что после второго
— Не хочется, конечно, умирать в двадцать шесть. Глупо как-то, — довольный как слон картинно куксился Иван. — Но делать нечего. Надеюсь, вы мне устроите шикарные похороны. Гроб не хочу. Саркофаг мне! — хлопнул ладонью по столу.
— Брось, — ласково висла у него на плече Арина. — Ничего она тебе не сделает. Я не дам.
— Я так и пальцем ради тебя не пошевелю и рта не раскрою, — скептически кривилась Марго. — Так тебе и надо. Пожил красиво и хватит. Вы лучше скажите, что делать с деньгами. Маме-то говорить или нет, когда приедем?
Иван решил к Жанне Ивановне ехать с Марго. А Арина должна была потом с дедушкой съездить после Нового года.
Не нравилось всё это парню, и что делать и как лучше поступить, он не знал. Прикидывал и так, и эдак, размышлял, пытался думать на пару шагов вперёд, но опять был собой недоволен. Он нёс ответственность за всё здесь, и это, знаете ли, обязывало.
Бурцев, кстати, деньги забрал, но от этого легче не стало.
Дней десять назад позвонил пластический хирург Олег Алексеевич.
— Я связался с братом и готов освободить вас от его денег, — отчитался он.
Беспалов очень ждал, когда же этот мудак расскажет, где они спрятаны.
— Слушаю вас, — обречённым тоном приготовился к сотрудничеству парень.
— Ни в коем случае! — категорично заявил мужчина. — Я не могу рассказать вам, где лежат сбережения и прошу понять меня правильно — вы вскроете тайник, заберёте деньги и промотаете их где-нибудь на Мальдивах с девчонкой, а я потом буду отвечать перед братом.
«Ну, и что я говорил! — закатил глаза Иван. — Если человек мудак, то это надолго».
— Ваши предложения.
— Вы назначаете время, — будто спохватился Бурцев-двоюродный и заторопился, пока Ваня не передумал, — я прихожу к вам и забираю деньги из тайника сам.
«Угу, — сделал губы дудочкой Беспалов. — Ну-ну… умник». — Сейчас парень молился, чтобы тайник оказался в будке. Тогда бы он сполна насладился вытянувшейся физиономией пластического хирурга перед пустой полостью в бревне.
— Ну, хорошо. Уговорили. Когда у вас свободна первая половина дня, чтобы мои подопечные в это время находились в школе. Не хочу вскрывать тайники при них.
Мужчины договорились о встрече, и Олег Алексеевич не опоздал. Ровно в назначенное время, в одиннадцать часов утра, раздался от него звонок.
— Я у калитки. Выйдите, пожалуйста, — сказал он официальным до невозможности тоном и отключился.
Всё выяснилось очень быстро.
— Я пройду в дом, с вашего позволения? — оказавшись во дворе, оглянулся на хозяина Олег Алексеевич.