И смех и грех, или Какая мука - воспитывать!
Шрифт:
Все немного помолчали и успокоились.
— Я тебя отвезу, — показал на дверь пальцем опекун.
— Не надо, — буркнула Марго. — Я сама. Спасибо. — И подскочив, подошла к стене, где лежала её сумка.
— Я тебя провожу, — поднялась из-за стола Арина.
Они вдвоём вышли в коридор, где Маргарита начала одеваться.
— Извини… не смогла сохранить… тайну. Я… я просто не смогла… вот так, как ты.
— Ничего. Всё нормально, — не глядя на сестру, застёгивалась Рита.
— Ритуль, — сделала глаза кота и
— Без комментариев, — не стала завязывать шарф и ринулась в двери Марго. — Пока, — попрощалась уже за порогом.
Возле неё тут же материализовался отпущенный на ночь Тайсон. Пёс улыбался и вилял хвостом.
— Привет, — обрадовалась она ему как родному, а её личико тут же смягчилось и окрасилось добротой. — Привет, — взлохматила густую, длинную и немного жирноватую шерсть на загривке.
Арина даже засмотрелась и не решилась закрыть дверь. До чего же она соскучилось по вот такой вот сестре.
«Неужели никогда не будет всё, как раньше. Эх, жаль».
— Закрывай, простудишься, — повернулась к ней Рита. — Пойдём, проводишь меня, пойдём, — поправила на плече сумку, перехватила шарф и бегом кинула к калитке. Радостный пёс вприпрыжку побежал за ней.
Сестра наблюдала в щелочку двери, пока Маргарита не скрылась за калиткой. Затем щёлкнула замками и поплелась в кухню.
Иван сидел, подперев голову кулаком и отвернувшись в уже сереющее окно.
— У тебя есть телефон этой… Александры? — повернулся к Арине.
— Есть, а что? — девушка взяла его руку своими ладошками и принялась перебирать пальцы.
— Нужен. Эти, как их там, Верясовы что-то на фотки не зовут. Очень неплохо бы свидеться с сестричками. Особенно со старшей, — слегка кокетливо улыбнулся парень.
Арина скривилась сквозь улыбку.
— А вот это вот видел? — поднесла к его лицу сжатый кулачок. — И никакой бокс тебе не поможет, понятно? — игриво вскинула подбородок.
Он взял её за запястье и поцеловал тыльную сторону кулачка. Затем разжал и потянул на эту руку к себе на колени.
— Ты что-то задумал? — забралась она пальчиками ему в волосы.
— Этого ёбаря грозного обязательно нужно найти. Обязательно. Пока не поздно.
Глава 19 Ну что сказать о Сахалине
Чуть позже этим же утром Иван ехал на работу.
Впервые за последний дней пять подморозило, и настал он! Тот самый великий «день жестянщика»! А в очередях в автомойки колонны машин своей длинной вполне уже могли посрамить Великую Китайскую Стену.
«Некогда, — кривился парень. — Да и лень».
Хоть даже в этом «грязевом» потоке утренних пробок его Фольксваген выделялся и выглядел особо отвязным мурзилкой, а за ручки дверей без содрогания и долгих внутренних переговоров с собственными аккуратностью и опрятностью просто не взяться, но где уж тут до такой роскоши,
«И тоже, мать её, несовершеннолетняя». — Хлопнул ладонью по рулю Иван, злым взглядом уставившись в грязный зад «крузаку», ползущему впереди.
Огляделся вокруг по окнам.
Всё, как обычно — всё те же машины кругом, та же Москва с её москвичами, витрины, бетон, камень, стекло, да и сам он в машине, опять же, точно такой же, как и вчера, и позавчера.
Но внутри всё пропиталось горечью. Будто лопнувший желчный пузырь перемазал своим секретом все подряд органы, ткани и душу заодно. Горчила слюна во рту, мысли в голове, воздух в ноздрях, звуки в ушах, картинка в глазах.
Умение держать удар Беспалов в себе всегда уважал, лелеял, пестовал, не упускал случая потренировать и приходил в восторг от собственной крутости. Понимал, что это мальчишество и шалопайство, но с удовольствием прощал себе такие слабости. Любил он себя, да. Этого не отнять.
Так и на этот раз — с места в карьер вошел в раж, поймал кураж, и поспешно-показательно обрадовался будущему замужеству Марго.
А внутри в это время клокотал страх. Трусливый, мерзкий, ущемляющий.
И неуверенность.
— Вань… я если, — почти перед выходом из дома Арина в коридоре замялась и даже зашаркала ножкой. — А если ты не найдёшь этого… ну… что будет тогда?
— То есть как это не найду, — застегнув сапоги, выпрямился парень. — Он же где-то здесь? На Земле? Значит, считай почти в руках.
— Марго сказала, что у неё есть какой-то знакомый гинеколог на примете. Мол, только деньги заплати за аборт.
Доставая с вешалки шарф, Иван скривился и закатил глаза. Кстати, он так и не привык носить шапку по-русски и ходил на европейский манер — с обмотанной шеей, как при ангине, но зато с непокрытой головой, будто летом. Что страшно злило Арину.
— Просто я тут подумала… А ты бы мог взять к себе этого ребёнка. Смог бы о нём заботиться?
Иван молчал.
— Я бы могла. Легко. Наверняка, он будет похож и на меня… тоже.
Беспалов покачал головой.
— Ну уж точно не на меня, — расплылся в шалопайской улыбке.
— Я серьёзно.
— Не готов отвечать на этот вопрос.
— Угу. Понятно. Нет, ничего страшного, я просто так спросила.
Ваня врал. Ответ у него имелся, но вот что касалось смелости сказать Арине «нет» — увы.
Беспалов не хотел детей. Вообще от слова «совсем». Дал себе зарок до тридцати лет смело и нагло уходить от темы и не чувствовать себя при этом Усама бен Ладеном или поедателем младенцев. Ещё и поэтому его устраивали и Ева, у которой ребёнок уже имелся, и Арина, которой до них ещё, как до Китая на камбоджийском ослике. Отсюда и столь серьёзный подход парня к вопросу контрацепции.