И тогда оно упало мне в руки

Реннисон Луис

Рози встала впереди, властно положила мои руки себе на плечи, и мы задвигались в латино-американском ритме.

Да, круто же я попала. Потому что очень скоро весь зал выстроился за нами гусиной цепочкой, и все мы дружно танцевали круговую конгу. Я кричала Рози, умоляла ее увести меня отсюда, но она просто угорала от смеха. Тогда я вырвалась из цепочки и потянула за одну сногсшибанцу... Слава богу, получилось. Что упало, то пропало, как говорится.

Ура, я вижу свет! Бегу в туалет, чтобы разделаться со второй сногсшибанцей.

23.30

Так,

вдох-выдох, спокуха. Возвращаюсь в зал полная надежд. Масимо сказал, что я хорошенькая и что Робби дурак, если уехал от меня. Это уже кое-что.

Смотрю, Том с Джаской воркуют в уголке. Остальные участницы «собачьей выставки» разбрелись с мальчиками по залу, кто танцует в обнимку, кто держится за ручки, сидя на диванчиках. И тут я вижу Масимо. Он разговаривает с Линдси, их лица почти соприкасаются.

Дома, в постели

1.00

Дождь.

Гром.

Молния.

Трижды merde.

И еще раз это же слово.

1.05

Что за жизнь. Я дома, а родители где-то шляются.

Жизнь — жестокая штука. Если б я жила в Йоркшире и питалась деревенской пищей, то была вылитой Эмили Бронте. И умерла бы от чахотки, после долгой прогулки под дождем.

1.30

О, что за ночка!

Лежу и ем себя поедом, вспоминая, чем закончился вечер. С Масимо мы больше не пообщались. Перерыв закончился, и «Стифф Диланз» продолжили выступление. Я смотрела на Масимо, а он попросту меня игнорировал. Джас и Том долго ворковали в уголке, давно уже превысив свой лимит в четыре с половиной минуты, а потом вообще смотались. А после концерта пошел ливень.

Аатлично.

Рози, Джулз, Эллен и я стоим возле дверей и боимся выйти на улицу. Первый раз в жизни я была бы счастлива, если б сейчас к «Фениксу» подкатил Легалет на своей клоунской машине. Мы с девчонками сами себя наказали, сказав своим отцам, что нас заберет чей-то другой папа.

Набравшись духу, мы выскочили под дождь и добежали до огромного развесистого дерева. Стоим и видим, как Домм и другие парни из «Стифф Диланз» загружают аппаратуру в джип. Ливень хлещет с такой силой, что капли отскакивают от земли и попадают в лицо. Я всматривалась в пелену дождя, тщетно пытаясь увидеть Масимо.

А потом из «Феникса» вышла Линдси в своем дурацком кожаном плаще и с дурацким зонтиком. Одна, как перст, даже подружки ее бросили. Хи-ха, так ей и надо. Я и говорю девчонкам:

— Смотрите, вот дура! Она никому не нужна! Сейчас за ней папочка приедет!

— Может, она и дура, — говорит Эллен, — но зато сухая. А мне столько воды за шиворот налило, что я сейчас заквакаю как лягушка.

— Смотрите, как она переминается с ноги на ногу! — говорю я. — Она хоть и сухая, но, кажется, она натерла себе попу стрингами. Так ей и надо.

Я хотела предложить девчонкам соорудить нашу знаменитую палатку, состегнув все наши пальто, как вдруг послышался

рев скутера, и из-за поворота вырулил Масимо в куртке с капюшоном. Сердце мое ушло в пятки. Я видела, как Масимо притормозил возле джипа и попрощался с ребятами. А потом — и это было ужасней всего — к Масимо подошла Линдси и занесла ногу, явно намереваясь забраться к нему на заднее сиденье. Я думала, он сейчас как рванет с места, и Линдси позорно свалится в лужу. Но ничего подобного не произошло. Наоборот, Масимо слез с мотоцикла, взял у Линдси зонтик и услужливо держал его над ней, пока она залезала на мотоцикл и застегивала шлем. Потом он сложил зонтик, засунул его себе под ноги, дал газу, и они уехали.

— Ё-моё», — сказала Рози.

...Домой я вернулась вся промокшая до нитки. Но я этого даже не почувствовала. В моей душе шел нескончаемый дождь...

1.40

Мутти с вати вернулись. И привезли от дедушки Либби с косоглазым чудовищем Горди. Уложив сестренку спать, они расхаживают внизу, подначивая друг друга и приговаривая: «Тсс! Тсс!»

1.45

Вроде умолкли. Слава тебе господи.

1.48

Черт. Вати затянул гимн «Боже, храни королеву», а мутти дико хихикает. После первого куплета — тишина. Потом вати говорит:

— А теперь второй куплет.

Папа поет, мама ржет. Ужас. Но зато их двое, а у меня — никого, даже Либби сегодня спит не со мной. Меня никто на свете не любит.

И никогда не полюбит.

А он мне ну так нравится.

Я лежу в кровати и плачу.

2.01

...Просыпаюсь от того, что чувствую у себя на шее тяжесть мокрой кошачьей попы. Открываю глаза и в свете луны вижу: в упор на меня смотрят четыре кошачьих глаза — вернее три, потому что четвертый косит куда-то в сторону комода. Из чего делаю два вывода. Первый: меня пытаются придушить не одна, а две мокрых кошачьих попы. Второй: Горди уже успел погулять под дождем. Оба кота трясутся от холода и чихают.

— Кыш! — говорю я. — Идите к себе в корзину!

Ангус перекатился на спину и начал елозить, вытираясь о мое одеяло. Горди, не переставая чихать, сначала вцепился когтями в папашкин загривок, а потом забрался ко мне под одеяло. Оооо... Я хватаю его за шкирку, вытаскиваю и говорю, глядя прямо в глаза, а точнее в глаз:

— Гордон, ты плохой котенок, ай-яй-яй. Марш в корзину!

А он высунул язык, мокро дышит на меня и смотрит, смотрит...

Ну что творится в его глупой головенке?

Обсохнув в корзине, коты устроили беготню по ковру, с грохотом наталкиваясь на мебель.

Я засунула голову под подушку. Еле уснула.

Воскресенье, 24 апреля

Пошла днем погулять в поле. Не хочу, чтоб предки расспрашивали меня про вчерашний вечер. Не хочу отвечать на телефонные звонки подружек.