И в болезни, и в здравии, и на подоконнике
Шрифт:
– Вы подсознательно понимаете, что должны отработать травмирующие моменты, доиграть сценарий до нужной развязки. И поэтому создаете похожие ситуации – конфликты, агрессия, угроза жизни. Вот только этого недостаточно. Ни одна схватка с противником не принесет того облегчения, которое вы ждете.
– Хорошо, вы меня убедили. Если надо… Я буду вспоминать, - у Стэна заранее вспотели ладони, а под желудком заворочалось нечто, слепленное из обломков промерзшего бетона. Здравый смысл подсказывал, что ничего такого ужасного в небольшом обсуждении нет. Ну,
Но бетон все ворочался и ворочался, распространяя метастазы в желудок и кишечник.
– Процесс это нелегкий, но мы, к счастью, маги, – а следовательно, можем изменить естественный ход вещей. Если вы согласитесь, мы заранее выявим провоцирующие воспоминания и снизим их травмирующий эффект. Для этого я вмешаюсь в ваш мыслительный процесс и снижу активность некоторых участков мозга – только на время и только в отношении отдельных эпизодов памяти. После этого прорабатывать травмы будет намного проще. Как вам нравится мое предложение?
– Я… Мне… - Стэн поджал губы, закрыл глаза и глубоко вдохнул. Какого хуя он не взял на сеанс Деллу. Вот какого, блядь, хуя?! – Я не знаю. Мне надо подумать.
– Хорошо. Это серьезный вопрос, и мы никуда не торопимся. Думайте столько, сколько нужно.
– Есть еще какие-нибудь методы? Менее… - «дерьмовые» - хотел сказать Стэн, но вовремя прикусил язык. – Менее сложные?
– Да. Во-первых, вы можете научиться релаксации. Заставьте тело расслабиться – и часть напряжения уйдет.
– Контроль мыслей через тело, как у йогов?
– обрадовался Стэн.
– Ничего не могу сказать о йогах, но суть вы уловили верно. Я так понимаю, метод релаксации вы одобряете.
– Шутите? Конечно! Бездельничать ради благой цели – это моя мечта.
Смех Бабингтон поражал воображение – раскатистый, громогласный, свободный, как полноводная река. Стэн неуверенно улыбнулся, чувствуя, что любая его реакция по определению не дотягивает до заданной планки.
Отсмеявшись, Бабингтон смахнула со щеки слезу и шмыгнула носом.
– Мне нравится ваше чувство юмора, Стэн. И поверьте моему опыту: люди, которые не утратили способности шутить, справляются с проблемами намного эффективнее. И мой последний метод вы наверняка освоите быстро.
– Это какой же? – насторожился Стэн. Если тебя хвалят, а потом предлагают работу, будь уверен: тебе предлагают говно.
– Формирование положительных поведенческих стратегий. Мы отследим процессы, которые запускает в стрессовых ситуациях ваш мозг, и заменим их на продуктивные. Буквально на уровне рефлекса: отучим ваш мозг думать неправильно, - Бабингтон лучилась энтузиазмом.
И Стэн согласно кивнул. Потому что как минимум одну стратегию он уже сформировал. Тебе хуйево? Тащи Деллу в койку и снимай штаны. Весьма продуктивно, эффективно и душеспасительно.
Вывалившись из больницы, Стэн вытащил из кармана телефон и ткнул в кнопку
Вопреки ожиданиям, после третьего гудка в трубке щелкнуло.
– Алло? – выдохнула Делла, и Стэн остановился, глупо улыбаясь в пространство.
– Привееет… - с тупейшей телячьей нежностью протянул он и сам устыдился этого позора. – Ты где?
– Иду в продуктовую лавку. Рождество на носу, а у нас из еды только спагетти и сыр, - Делла в трубке сопела целеустремленно и деловито. – У тебя все в порядке? Что-то случилось?
– Дохера всего. Травмирующие воспоминания, бей или беги, поведенческие стратегии, йога, ебля в мозг, катехоламины, - на одном дыхании вывалил Стэн.
– …И мидихлорианы, - после долгой паузы добавила Делла.
– И они тоже. У меня мозги кипят, - пожаловался Стэн.
– Черт, подожди, у меня звонок на второй линии.
Беззвучно матерясь, он сунул в карман только что вытащенные ключи и переключил вызов.
– Да, пап?
– Привет. Извини, что отвлекаю, - голос у отца был смущенный, и Стэну стало стыдно. Вот же мудак – так всех заебал, ему даже звонить боятся.
– Не отвлекаешь, все отлично. Рад тебя слышать. Как у тебя дела, пап?
– Все хорошо. Ты сегодня зайдешь?
– Не знаю, - нахмурился Стэн. На сегодня было дохрена дел: помочь Делле с елкой, разгрести воцарившийся за несколько дней прокрастинации хаос и обсудить ту лавину информации, которую вывалила Бабингтон. Ну и секс. Целительный перепихон был необходим Стэну, как искусственное дыхание – утопающему. Но блядь, последний раз Стэн был дома два дня назад: зашел, десять минут поговорил, выпил кофе и забрал спортивные штаны. Ну так себе визит. – Конечно, пап, если надо, я приду.
– Нет, все хорошо, это не обязательно, - услышав в его голосе нерешительность, отец тут же сдал назад. – Я просто хотел спросить: ты же придешь на Рождество?
Вот черт! Стэн беззвучно врезал себе ладонью по лбу. Рождество! Ебаный нахуй семейный праздник!
Тетя Рейчел, дядя Зак, племянники, двоюродная бабушка с лиловыми волосами, у которой все блузы средством от моли пахнут…
Шутки про работу в автомастерской. Просьбы рассказать про войну. А как насчет девчонок? Вот у меня в твои годы… Стэн, ты задумываешься о карьере? Стэн, тебе двадцать пять. Почему ты не поступил в колледж, Стэн? А вот Билли уже на втором курсе…
Почему-то Стэн решил, что теперь, когда он наряжает елку с Деллой, идти на семейный шабаш необязательно.
– Пап, я… Конечно, я загляну, только ненадолго. У нас с Деллой есть кое-какие планы.
Валяться в кровати, жрать вкусности и трахаться, как кролики, под рождественские гимны. Отличные планы! А теперь, после назначенных бальзамчиков, так просто охуительные.
– Я понимаю, сын. Я так и подумал, что ты не захочешь на семейный ужин приходить. Поэтому в этом году отказался от вечера Паттерсонов.