И верь в сей ладан
Шрифт:
– Ну да, – кивнул Данила, – и сесть потом за убийство.
– Кстати, меня однажды в метро полиция задержала, потому что нашла в сумке большой нож. Таким курицу рубят в мясном цеху.
– Таак, – с интересом протянул Матвей, – ты их поставил на место?
Все рассмеялись.
– Поставил бы, – Жора снова икнул, – но у них-то оружие огнестрельное.
– Ну, и? – спросила Ксения.
– Я его на работе спер, нож все равно с дефектом был – кончик обломан, потому и списали. Вез домой, завернутый в тряпку. Что ну и? Я им объяснил, что я повар, работа у меня такая тяжелая, с опасными предметами. Кинули
Все снова выпили. Данила сказал:
– А меня не только работа напрягает, но и коллеги. Я вот только сейчас глубоко прочувствовал, как меня бесят лицемеры. И вот не знаю, что с этим делать.
– Пей какой-нибудь антибесин, – рассмешил себя Рома, а Таня хихикнула скорее по инерции.
– Ну а я что делаю? – Данила указал на водку.
– А че там у тебя не так-то? – спросил Матвей.
У него уже начинал заплетаться язык.
В этот момент Данила понял, что совсем не хочет рассказывать о своей работе; внезапно вспомнилась Светлана Андреевна, и все плохое сразу отступило на задний план. Спасибо Тане, она опередила:
– Лицемеры, конечно, отвратительны, но, если они пассивные, то это полбеды. У моей мамы есть давняя подруга, которая всю жизнь в школе отработала, сейчас уже на пенсии. Так вот, Дарья Петровна эта рассказывала, что у них был учитель истории, весь такой положительный, примерный семьянин, которого директор решил выдвинуть на ежегодный конкурс…этот…как его…скажи мне и я отвечу…
– Учитель года, – подсказал Данила.
– Точно, Даня. – Таня ему подмигнула.
– Угу, – забавно произнес Матвей, изображая ревность.
Таня игриво ударила его по колену и продолжила.
– И представляете, сразу в Комитет по образованию посыпались на него анонимки…
– Какие анонимки? – вклинился Рома.
– Что он педофил, конченный и так далее.
– А кто посылал?
Похоже Рома начал терять связь с реальностью.
– Тебе же говорят, дебил – анонимы. Соберись, тряпка, – шутливо сказал Матвей.
– Анонимы – это слова противоположные по значению, – пояснил Рома.
– Так, я эту историю знаю, так что по-быстрому носик попудрю. – Ксения поднялась и вышла из комнаты.
– Это антонимы, – настоятельно сказал Данила. – Запомни, отсталый, ан-то-ни-мы.
– Э, ты чё…рогатый, – фыркнул Рома и попытался толкнуть Данилу, но тот отклонился и огрызнулся:
– Убейся, дрочила!
– Успокойтесь, мальчики. Завистники писали. Ром, не перебивай, пожалуйста, – попросила Таня.
Рома показал пальцами, что закрыл рот на замок и косо посмотрел на Данилу.
– Начали бедного учителя таскать на допросы и в Комитет, и в полицию. В общем довели мужика до того, что он уволился.
Наступила минута молчания, которую прервал Жора, громко и весело икнув.
– Мда, – наконец, произнес Матвей. – Я всегда знал, что люди – твари.
– Бывает, – подтвердил Жора.
Вернулась Ксения и сразу потянула руки к коту, незаметно перебравшемуся с пуфика на ее место.
– Юпик, котик мой, иди к мамочке.
Она села на диван, аккуратно положив кота на колени. Юпик от души зевнул, потянулся и, не удержавшись, свалился на пол.
– Бум, –
– Стой, стой, стой! – Ксения хотела схватить кота, но тот оказался проворней и успел-таки выбежать из комнаты по своим делам.
– Наверно, в детскую пошел, – предположила Таня. – Ему там нравится.
– Какой-то он стал вялый, – сказал Жора.
– Ну так десятку уже оттянул. По человеческим меркам это шестьдесят будет, – ответил Матвей под одобрение жены. – Я на тебя посмотрю в таком возрасте.
– Кстати, хороший тост. – Жора принялся наполнять стопки. – Дожить хотя бы до шестидесяти.
– Согласен, – поддержал Данила. – Значит пьем за Юпи. И предлагаю, наконец, пойти подымить.
Матвей и Рома курить отказались, а остальные перешли в кухню, закрыв за собой дверь. Таня распахнула окно, с улицы тут же повеяло свежестью и холодом.
– Не, давай чуть прикроем, – попросила Ксения, – а то мы все простудимся.
Данила глубоко затянулся и медленно выдохнул: опьянение уже достигло той степени, когда раскованность и смелость взяли вверх над осторожностью и сдержанностью, но мир двоиться еще не начал. Украдкой глядя на приятное личико и стройную фигуру Ксении в черном обтягивающем платье, Данила вдруг ощутил желание переспать с подружкой. Однако муж у нее был настолько серьезный и крутой, что для перехода к активным действиям надо было реально накидаться до беспамятства. Несмотря на давнюю взаимную симпатию все же было непонятно, как на это отреагирует сама Ксения? Не влепит ли пощечину или вообще коленом в пах? Что если потом еще расскажет о домогательстве?
Сделав над собой усилие, Данила выкинул весь этот бред из головы и неожиданно для самого себя, спросил:
– Вопрос на засыпку: ни у кого не возникало такого ощущения, что внутри тебя есть еще кто-то? Ну, типа, второго Я что ли.
– Думаю, у любой беременной бабы есть такое ощущение, – сказал Жора, развеселив всех своим ответом.
– Э, мужлан, какие мы тебе бабы. – Таня легонько удалила его в плечо.
– Мы женщины, милые и очаровательные, – подтвердила Ксения.
Жора в знак примирения показал, что целует их.
– Нет, я имею в виду…ну…душевное состояние что ли. Духовное, – попытался пояснить Данила.
– Я понимаю, о чем ты, – авторитетно заявила Ксения. – Это энергетический двойник. Он есть у каждого человека.
Ксения была не только красива, но и неглупа. Как и многие женщины она увлекалась всяким мистицизмом и, естественно, во все это верила. Она располагала уймой свободного времени, так как нигде не работала, благодаря богатому мужу обладала полным финансовым благополучием, поэтому могла позволить себе заниматься чем угодно и где угодно. Например, она легко могла улететь на всю зиму в Индию, сперва в какой-нибудь Мумбаи или Дели на занятия йогой или семинар с Далай-ламой, затем пуститься в паломничество по буддийским местам, а после месяца два балдеть на пляжах Южного и Северного Гоа. Оттуда она возвращалась домой или прямиком летела в Париж на модный показ, или в Нью-Йорк на премьеру мюзикла, или еще куда-нибудь в зависимости от своих беззаботных обстоятельств. Радость и уверенность в будущем излучала Ксения: еще бы. Правда, последние три года путешествовала она мало, так как у нее в престижной лондонской клинике родился ребенок.