И Всюду Тьма

Мандельбаум Алена

Она услышала шум за спиной. В комнату, сопровождаемый несколькими солдатами в доспехах, вошел Ян. На его плечи был накинут плащ из пурпурного бархата, украшенный гербом королевской семьи. Под ним виднелась рукоять меча, инкрустированная драгоценными камнями. В ослепительно белом камзоле, расшитом золотыми нитями, Ян выглядел торжественно и совершенно неуместно в почти разрушенном подземелье.

— Что здесь произошло?! — воскликнул Ян, подбегая к Ане и накидывая ей на плечи плащ.

— Как тебе сказать… — Она посмотрела на него опустошенным взглядом.

Карл,

казалось, удивился вторжению, но на его изможденном, как и у всех остальных, лице это выразилось лишь едва заметным движением. Кеннет же недовольно ворчал, сетуя на то, что принц явился так поздно.

— Я по дороге и в лесу ловил ваших беглецов! — с негодованием воскликнул Ян. — Ана, пойдем отсюда, мои люди наведут порядок.

Она вроде бы даже обрадовалась, что сбежали не все, но уже не могла разобрать и свои эмоции.

Выйдя из душной часовни, Ана всей грудью вдохнула ночной воздух. Небо все еще было усыпано миллионами маленьких бриллиантов. То, что ей показалось вечностью, остальной мир видел как несколько часов.

Ана сидела на ступенях у входа, облокотившись головой о каменные перила. Все интересовались ее самочувствием, а Ян, словно курица-наседка, носился вокруг, пока она не попросила его отойти. Камень холодил лоб, а по щеке вновь скатилась непрошеная слеза. «Кеннет чуть не умер…» — прошептала она, всхлипнув. Ей казалось, что она все еще чувствует, как его обмякшее тело придавливает ее к полу.

Через некоторое время Ана поднялась и немного прошлась, осматриваясь. Она заметила Карла, одиноко стоящего у стены часовни, скрестив руки на груди. Он отпустил ее, и это решение далось ему нелегко. Его ждало много последствий, как извне, так и изнутри.

Ана подошла к нему и привалилась к стене рядом.

— Тяжелый выдался день, — ее слова унесло ветром.

— Тяжелый, — подтвердил пока еще старший инквизитор.

— Николь…

— Знаю. Я пропустил все предвестия.

— Как ты себя чувствуешь?

— Почему ты всегда беспокоишься обо мне, когда я тебе постоянно угрожаю?

— Сегодня ты снова потерял семью.

— Потерял.

Они говорили, глядя на крапиву, что скрывала могильную плиту.

— Думаю, что пока не смогу с тобой видеться, — сказала Ана, — мне потребуется время.

— Понимаю, — кивнул Карл, опуская взгляд. — Мне тоже нужно многое обдумать.

Ана уже хотела уйти, но вдруг остановилась и добавила:

— Не вини себя. Иногда трагедия — это просто трагедия.

***

Когда они, волоча ноги от усталости, ступили на порог поместья, граф, как и всегда, проводил Ану до ее покоев. Кеннет распахнул перед ней дверь, и она, уже шагнув в комнату, замерла на полпути. Обернувшись через плечо, она робко спросила:

— Может быть… вы останетесь со мной?

— Ты уверена, что хочешь этого? — с мягкостью в голосе ответил он.

— Да.

— Тогда останусь. — На губах Кеннета промелькнула нежная улыбка.

Он помог Ане снять платье. Ей едва хватило сил надеть ночную сорочку. Граф уже скинул сюртук, собираясь остаться в рубашке, но Ана призналась, что окровавленная

дыра ее пугает. Он разделся, и они легли в постель. Ана, словно боясь, что он исчезнет, уткнулась лицом в его грудь, крепко обняв.

Его теплое тело, стук сердца, размеренное дыхание. Этой ночью кошмары ей не снились.

Глава 93. Принятие

Все, что происходило дальше, превратилось в безумный вихрь, в котором Ана, потягивая чай, оставалась лишь сторонней наблюдательницей.

Печатные станки не справлялись с лавиной новостей. Столица кипела, все без исключения жаждали узнать подробности страшного аукциона, имена покупателей и судьбу первосвященника и его дочери. Люди читали, говорили, протестовали, не веря в происходящее и одновременно ужасаясь: «Куда же хуже?».

Тех, кто занимался похищением и продажей людей, взяли под стражу, Церковь не только лишилась своего главы, достоинства и основополагающего постулата о безгрешности святых, а, значит, и безоговорочного доверия к ним, но и части самих святых. Все храмы и монастыри Дансвета были взяты под следствие. Торговля людьми начата не последним первосвященником, ее истоки уходили глубоко в прошлое. И только малая часть несчастных смогла вернуться домой.

Увы, даже соседние страны оказались вовлечены в работорговлю, потому король и его приближенные терпели трудности, убытки и потерю престижа на международном поле. Кроме того, прежде святых не судили.

Но Ану все это слабо волновало — она добилась своего. Но граф все еще хранил от нее секреты, и почти перестал бывать дома. Его приняли в Совет Светлых на этот раз без каких-либо возражений, и он с головой окунулся в исследование возможности передачи Света. Ана никогда не видела графа таким озадаченным, разгневанным и решительным.

Ее успокаивало, что он приходил к ней каждую ночь. Иногда они разговаривали, но обычно сразу засыпали в объятиях друг друга. День за днем Ана проводила в ожидании ночи.

Кеннет рассказал, что кронпринц перестал покидать покои. Это было неожиданно, но обоснованно: никто не хотел видеть на троне человека, который всю свою политическую жизнь отстаивал права Церкви и, казалось, был верен ей до самых костей. Младший принц же, разоблачивший грехи оплота святости, обретал все больше сторонников. Благодаря привлекательной внешности и умению красноречиво говорить, он был серьезным соперником Ингриду, даже когда не претендовал на престол. А теперь с каждым появлением на публике, с каждым принятым решением его авторитет рос.

Ана и Ян не могли видеться часто: после той жуткой ночи они встречались лишь раз. И чтобы напоминать о себе, принц ежедневно присылал букеты, наряды, украшения и десерты с королевской кухни, прикладывая милые записки.

Ана писала письмо. Она хотела встретиться с Яном во дворце, но не решалась явиться без предупреждения. У нее имелось дело, которое добавит принцу работы, но его давно пора было выполнить, чтобы Кеннет стал еще на полшага ближе к ней. Она преодолела прошлое, а теперь устроит будущее. И ее будущее — это ее граф.