И занавес опускается
Шрифт:
— Хочешь, я сам развяжу тебе ноги?
— Не надо. У меня получится быстрее.
Когда он распутал верёвку, я забрал её и положил в карман — мне пришла в голову мысль, что она могла пригодиться. Мы в мгновение ока поднялись по лестнице, схватив по пути небольшой лом и молоток.
Молли забрала мой револьвер, пока я валялся связанный, так что они с Джеком были вооружены по меньшей мере двумя пистолетами и, вероятно, ножом Изадора. К счастью, они не забрали миниатюрный наборчик, который я держал в кармане. Я передал
— Уверен, с замком ты тоже справишься быстрее.
Он быстро раскрыл его и за минуту разобрался с хлипким приспособлением, которое запирало дверь в подвал. Мы медленно её открыли, стараясь не шуметь.
Я остановился и глубоко втянул носом воздух.
— Что это? — прошептал я.
Мы оба сделали ещё один глубокий вдох. Это был безошибочно узнаваемый едкий запах чего-то горящего.
Пожар.
— Нам надо убираться отсюда, — сказал отец.
Я бросил взгляд на часы.
Был ли шанс, что Малвани появится, несмотря на уверения Молли в том, что она сорвала наши планы?
Не важно. Даже если Малвани прибудет к назначенному часу, он не успеет нас спасти.
— Мы должны остановить Джека сами, — произнёс я.
Отец схватил меня за руку.
— Если ты пойдёшь туда без оружия и без помощи, у тебя ничего не получится! — в панике прошептал он.
— А если не пойду, то Хелен умрёт, — возразил я.
— Они вооружены! — прошипел отец.
— Я что-нибудь придумаю. Слушай, тот путь свободен, — я указал на чёрный вход. — Я прослежу, чтобы ты выбрался без приключений. В полуквартале отсюда есть отель. Пусть они вызовут пожарных. И полицию, — добавил я, когда отец уже бросился к двери.
Он распахнул её, и мне в глаза ударил электрический свет. Затем вокруг его фигуры сомкнулась тьма, и дверь вновь закрылась.
Дым становился всё гуще, и я закрыл нос и рот платком, пробираясь за кулисами к противоположной стороне сцены.
Где же Луи? Неужели они нашли и его?
Я торопился изо всех сил. Но когда добрался до левого края сцены, замер.
Молли стояла в трёх метрах от меня. Любой звук сейчас окажется смертельно опасным.
Я схватил веревку и на цыпочках подошёл к ней, протянул руку и застигнул её врасплох в последний момент. Она вскрикнула и толкнула меня, но я схватил её за руки и быстро связал их за спиной.
— Робби! — успела крикнуть она, прежде чем я закрыл ей рот.
Я рассчитывал, что он будет занят делом.
Слышал ли он её? Возможно. Но станет ли он нарушать свои планы ради её освобождения? Надеюсь, нет.
Я потащил её обратно в гримёрку Хелен Белл, где нашёл несколько шарфов. Одним крепко связал ноги, чтобы она больше не пиналась. Второй затолкнул в рот и завязал, чтобы она больше не смогла позвать своего сообщника. И, хотя я сомневался, что у неё есть отцовские навыки по развязыванию узлов, третьим шарфом я привязал её к стулу.
Она яростно
— Полиция уже скоро будет здесь, — произнёс я и закрыл дверь, молясь про себя, чтобы я оказался прав.
Потом вернулся к сцене, осознавая, что больше преимущества в неожиданности у меня нет.
Сцена была ярко освещена — на ней полукругом были установлены пылающие факелы из какого-то предыдущего спектакля. В центре сцены стоял шезлонг, накрытый одеялами и напоминавший кровать. На нём сидела Хелен Белл, руки и ноги которой были связаны длинными шарфами.
У её ног лежал мужчина. Я узнал в нём Луи и резко выдохнул.
Сегодня вечером он уже не помощник.
Хелен отчаянно извивалась, пытаясь освободиться, а Луи лежал неподвижно. Он был просто без сознания — или уже мёртв?
Джек стоял ко мне спиной, работая над каким-то костюмом, но словно почувствовал моё присутствие и заговорил:
— Детектив, мы вас ждали.
Он медленно повернулся ко мне, держа в одной руке пылающий факел, а в другой — мой собственный револьвер.
Его лицо перекосила безумная ухмылка, и мужчина отвесил насмешливый поклон.
— Вы как раз успели к грандиозному финалу.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЁРТАЯ
Сцена театра «Лицеум».
— Мы собрались в конце пятого акта. Конечно же, «Отелло».
Он повернулся и пнул безвольное тело Луи.
— К сожалению, нам пришлось внести небольшие изменения в сценарий. Обычно африканский мавр умирает последним, после того, как убивает Дездемону.
Джек указал на Хелен, дрожащую на импровизированном ложе.
— Но сегодня, как видите, он умер первым. Ах, — он взмахнул факелом, — я всегда готов пойти на уступки!
Он поставил факел на подставку и направился через сцену ко мне.
— Сегодня вечером режиссёр — я! Кого же вы сыграете, детектив? Может, Яго? Но я сомневаюсь, что вы достаточно сильно жаждете нашу леди. Возможно, вам стоит лучше на неё взглянуть. Посмотрите, как она прекрасна сегодня вечером!
Он подошел ближе и обнял меня правой рукой за плечи. В левой по-прежнему сжимал револьвер.
Я вздрогнул от его прикосновения — от страха или от отвращения, я не знал.
Он не заметил этого и подтолкнул меня вперед на сцену.
— Я боюсь, вы сами виноваты в её нежелании сотрудничать. Обычно, моим примам нравится со мной работать. Каждая жаждет сыграть свою маленькую роль. Но сегодня, — он насмешливо нахмурился, — вы, кажется, сказали что-то такое, что привело мою звезду в дурное настроение. И теперь вам придётся приободрить её и побудить хорошо сыграть.
У меня пересохло во рту, но я ответил: