Идальго Иосиф
Шрифт:
– Фу-у! Показалось, – облегченно произнес он, возвращаясь на место.
Иосиф удивленно поднял брови: – Чего ты боишься, Бенвенутто? В этом доме нас никто не услышит. Да если бы и услышал, здесь нет никого, способного понимать что-либо в делах.
Бенвенутто скорчил гримасу:
– А не надо ничего понимать: достаточно сболтнуть где-нибудь и нам с тобой… – он ловко обвел пальцем вокруг шеи и вздернул его вверх.
– Ну, ты прямо, как заговорщик, – усмехнулся Иосиф.
Бенвенутто побледнел, пристально посмотрел на Иосифа и, не увидев в его глазах скрытого смысла произнесенных только что слов,
– Осторожность никогда не помешает, особенно в таком опасном деле.
– Ну ладно, Бенвенутто, что за страхи к ночи? – Иосиф, заинтригованный, нетерпеливо подталкивал итальянца начать, наконец, разговор.
– Так вот, я тебе как-то говорил, что герцог и его приближенные, как свиньи в грязи, купаются в долгах. Что ни день – новый пир и охота. Наряды и дорогие безделушки без счета заказываются во Франции и Италии. Все это, как ты понимаешь, стоит баснословных денег. К герцогской казне, и без того дырявой, намертво присосались пиявки – вельможи долизывают капли давно утекшего золота. Герцог ничего не хочет слышать об экономии, да и ничего в этом не понимает. Он делает все новые и новые займы, не думая, что когда-нибудь придет время отдавать долги. Герцог рассчитывает на очередную войну и передел земель, где надеется отхватить кусок пожирнее…
– Бенвенутто! – Иосиф встал с кресла и подкинул в огонь поленьев. – Зачем ты мне рассказываешь все это на ночь глядя? Я сочувствую герцогу, но у меня своих проблем выше крыши. Что ты от меня хочешь? Долги герцога – это что, такой страшный секрет, чтобы умирать, как ты только что, от каждого шороха?
– Подожди, не кипятись, – Бенвенутто отпил из кубка большой глоток подогретого вина, – дослушай до конца, это важно! Это очень важно, поверь мне, Иосиф. Это может быть важнее всего, что у нас с тобой было и есть за всю нашу жизнь! Это пахнет невиданными барышами, или… – Бенвенутто сделал паузу, пристально глядя в глаза Иосифу, – или крахом, – тихо закончил он.
– Да говори же, наконец! Что ты тянешь, как собаку за хвост? – Иосиф даже не пытался скрыть волнение, передавшееся ему. – Почему долги герцога могут быть так важны для меня, тем более, как ты говоришь, обернуться катастрофой?
Бенвенутто проглотил комок в горле, и в его глазах Иосиф отчетливо прочел сомнение, и еще что-то неуловимо неприятное, промелькнувшее на одно короткое мгновение. Иосифу показалось, что Бенвенутто, долго кругами ходивший вокруг чего-то очень важного, вдруг испугался и передумал.
– Говори все, как на духу, поздно поворачивать назад, – не то обнадежив, не то припугнув, делая ударение на каждом слове, сказал Иосиф.
– Хорошо, – Бенвенутто жадно, в несколько глотков, допил остатки вина и вытер по-крестьянски, тыльной стороной ладони, губы. – Хорошо, быть посему: Мальдиви скупил по дешевке, у потерявших всякую надежду кредиторов, герцогские векселя и закладные на огромную сумму и уже давно и безуспешно пытается их перепродать. Насколько я знаю, ему никто не дает даже треть от истинной стоимости этих бумаг.
– Почему? – Иосиф напрягся, как борзая перед прыжком.
– Потому, что никто не хочет связываться с Герхардом, – словно ожидая этот вопрос, мгновенно ответил Бенвенутто.
– Как можно выбить из него долги? Объявить войну, пожаловаться Папе? Плевать он хотел на Папу. Герцог, как и многие другие
– Так, так, продолжай. – Иосиф хотел, чтобы Бенвенутто выговорился до конца.
– Все, нечего продолжать, – почему-то насторожился Бенвенутто. – Думай теперь сам.
Иосиф ухмыльнулся: – Нет, дорогой, так дела не делаются, – тон Иосифа стал жестким.
– Пришел – говори все до конца. Нет – забыли, и доброй ночи.
– Хорошо, хорошо! – заерзал в кресле Бенвенутто. – Мальдиви в отчаянии. У него векселей почти на двести тысяч! Брать их никто не хочет, а самому Мальдиви герцога не достать. При сегодняшнем положении вещей эти бумаги – просто бумага. Но завтра! – Бенвенутто закатил глаза к потолку и прищелкнул языком. – Завтра это деньги и власть, – закончил он.
– Это все? – Иосиф инстинктивно подвинул кресло поближе к Бенвенутто.
За окном была глубокая ночь. Завтра стояло уже у порога. И от того, чем кончится их разговор, зависело, каким оно будет.
– Все, как на исповеди, – Бенвенутто, как будто бы переложив тяжелую ношу на чужие плечи, сразу стал спокойным.
– Один вопрос, Бенвенутто. – Иосиф снова встал с кресла и подошел к камину, всматриваясь в причудливые язычки пламени. Что пытался он там увидеть? Будущее? Ответ на вопрос, который он сейчас задаст? Лицу стало жарко. Иосиф медленно повернулся к Бенвенутто:
– Один вопрос: зачем ты мне все это рассказал?
– Я хочу рискнуть. Мальдиви в отчаянии, а значит, не способен сохранять ясную голову. Долги герцога он готов продать меньше, чем за треть. Но у меня все равно нет таких денег. Я предлагаю купить эти бумаги нам вместе.
Иосиф кивнул головой.
– Хорошо, допустим, а дальше? Как мы выбьем из герцога деньги? Да он, стоит только заикнуться, повесит нас с тобой на рыночной площади.
– И не заикайся… пока. – Бенвенутто пожал плечами. – Сегодня герцог бог и царь. А завтра? Векселя и закладные, как тебе известно, не имеют срока давности: их можно предъявить в любое время и не только герцогу. Пойми, Иосиф, я здесь живу уже шесть лет и вижу, как на глазах растут города и торговля; я вижу, как Германия из отсталой страны превращается в цивилизованное государство, где слово Закон перестает быть пустым звуком. Наш герцог живет сегодняшним днем, без оглядки, и у него, поверь мне, много врагов. Наступит время, и мы сможем, не опасаясь, предъявить бумаги ему или кому-нибудь другому, кто будет знать, что с ними делать, и запросить за них втридорога!
– Или обменять, – задумчиво произнес Иосиф, – обменять, например, на право взять всю торговлю в герцогстве в свои руки, самостоятельно устанавливать налоги и пошлины…
Бенвенутто часто закивал головой:
– Я знал, что ты меня поймешь, Иосиф. Так что – по рукам?
Иосиф на некоторое время задумался.
– С этим надо переспать, – ответил он с улыбкой. – Мальдиви ведь приедет в любом случае, я правильно понял тебя, Бенвенутто?
– Да, конечно, – Бенвенутто как-то сразу сник. – Только, как ты сам понимаешь, Иосиф, мы с тобой должны все решить между собой еще до его приезда. – Голос Бенвенутто задрожал, выдавая волнение.