Иерусалимские гарики

Губерман Игорь Миронович

Еврейский дух слезой просолен,душа хронически болит;еврей, который всем доволен –покойник или инвалид.Умельцы выходов и входов,настырны, въедливы и прытки,евреи есть у всех народов,а у еврейского – в избытке.Евреи, которые планов полны,становятся много богаче,умело торгуя то светом луны,то запахом легкой удачи.Каждый день я толкусь

у дверей.за которыми есть кабинет,где сидит симпатичный еврейи дает бесполезный совет. Чтоб несогласие сразитьи несогласные закисли,еврей умеет возразитьеще не высказанной мысли.Да, Запад есть Запад, Восток есть Восток,у каждого собственный запах,и носом к Востоку еврей свой ростокстыдливо увозит на Запад.Смотрю на наше поколениеи с восхищеньем узнаюеврея вечное стремлениепросрать историю свою.Не внемлет колосу погодыупрямый ген в упорном семени:терпя обиды и невзгоды,еврей блаженствует в рассеяньи. В мире много идей и затей,но вовек не случится в истории,чтоб мужчины рожали детей,а евреи друг с другом не спорили.В мире лишь еврею одномучасто удается так пожить,чтоб не есть свинину самомуи свинью другому подложить.Мир наполнили толпы людей,перенесших дыханье чумы,инвалиды высоких идей,зараженные духом тюрьмы.Живу я легко и беспечно,хотя уже склонен к мыслишкам,что все мы евреи, конечно,но некоторые – слишком. Много сочной заграничной русской прессыя читаю, наслаждаясь и дурея;можно выставить еврея из Одессы,но не вытравишь Одессу из еврея.Земля моих великих праотцовполна умов нешибкого пошиба,и я среди галдящих мудрецовмолчу, как фаршированная рыба.Слились две несовместных натурыпод покровом израильской кровли –инвалиды российской культурыс партизанами русской торговли. За мудрость, растворенную в народе,за пластику житейских поворотовевреи платят матери-природеобилием кромешных идиотов.Душу наблюдениями греяначал разбираться в нашем вкусе я:жанровая родина еврея –всюду, где торговля и дискуссия.Я счастлив, что жив и неистовтяжелый моральный урод –мой пакостный, шустрый, корыстныйнастырно живучий народ. Еврей не каждый виноват,что он еврей на белом свете,но у него возможен брат,а

за него еврей в ответе.Евреев тянет все подвигатьи улучшению подвергнуть,и надо вовремя их выгнать,чтоб неприятностей избегнуть.Не терпит еврейская страстностьелейного меда растления:еврею вредна безопасность,покой и любовь населения.Как не скрывайся в чуждой вере,у всех народов и временеврей заочно к высшей меревсегда бывал приговорен. Особенный знак на себе мы несем,всевластной руки своеволие,поскольку евреи виновны во всем,а в чем не виновны – тем более.Под пятой у любой системы –очень важно заметить это –возводили мы сами стенынаших тесных и гиблых гетто.Нельзя, когда в душе разброд,чтоб дух темнел и чах;не должен быть уныл народ,который жгли в печах.Евреи знали унижениепод игом тьмы поработителей,но потерпевши поражение,переживали победителей. Пустившись по белому свету,готовый к любой неизвестности,еврей заселяет планету,меняясь по образу местности.Спеша кто куда из-под бешенной власти,евреи разъехались круто,чем очень и очень довольны. А счастье –оно не пришло почему-то.Варясь в густой еврейской каше,смотрю вокруг, угрюм и тих:кишмя кишат сплошные наши,но мало подлинно своих. Мне одна догадка душу точит,вижу ее правильность везде:каждый, кто живет не там, где хочет –вреден окружающей среде.Навеки предан я загадочной стране,где тени древние теснятся к изголовью,а чувства – разные полощутся во мне:люблю евреев я, но странною любовью.Что изнутри заметно нам,отлично видно и снаружи:еврей абстрактный – стыд и срам,еврей конкретный – много хуже. Еврей весь мир готов обнять,того же требуя обратно:умом еврея не понять,а чувством это неприятно.Во все разломы, щели, трещиныпроблем, событий и идей,терпя то ругань, то затрещины,азартно лезет иудей.Растут растенья плещут воды,на ветках мечутся мартышки,еврей в объятиях свободыхрипит и просит передышки.Антисемит похож на дам,которых кормит нежный труд:от нелюбви своей к жидамони дороже с нас берут.