Игра на победу
Шрифт:
О, какой волшебный дом. Какой прекрасный, идеальный дом. Ее бездомное сердце сжалось от тоски.
Каждая поверхность сияла чистотой и ухоженностью, от мягкого тепла деревянных обшивок до сияющих медных подсвечников на столе в холле. Мистер Уитлэч упомянул «скандальные события», но в мирной, упорядоченной атмосфере не было и намека на безвкусицу. Она стояла в доме, бесспорно, это был дом, хотя и богатый. Его привлекательный интерьер сочетал в себе уют и спокойную элегантность.
Возможно, она неправильно поняла. Разве
Ее внимание привлекли звуки перебранки, язвительные голоса во дворе. Кларисса оторвалась от задумчивого созерцания прелестей дома и, к своему удивлению, увидела взволнованного конюха и м-ра Уитлэча, несущего багаж вверх по ступенькам в задней части холлa. М-р Уитлэч ухмыльнулся, заметив ее озадаченное выражение, и бросил сундук на пол с такой же легкостью, как и нес.
– Кучер из Лондона – человек привередливый, – пояснил мистер Уитлэч. – Он сообщил мне, что его наняли не для того, чтобы исполнять роль носильщика.
Кларисса ахнула:
– Вы имеете в виду, что он отказывается разгружать карету? Это, конечно, не ваша работа!
Мистер Уитлэч пожал плечами.
– Но больше и не его, – беспечно сказал он и пошел обратно к карете. Конюх поспешил догнать своего работодателя, широко шагающшго по дорожке.
Она стояла в дверном проеме, с изумлением наблюдая, как м-р Уитлэч поднимает следующую охапку сумок и свертков, оставляя более легкие коробки для сына Доусона. Выражение шокированного неодобрения кучера, глазеющего, как хозяин дома пачкает свои руки тяжелым трудом, было почти комичным.
В принципе, нет ничего постыдного в том, что богатый человек обслуживат себя сам. Конечно, это было неортодоксально. Возможно, неприлично. Кларисса наблюдала, и улыбка тронула уголки рта. Разгрузка собственного багажа моглa бы унизить достоинство слабого человека, но только увеличилa ауру силы, окружавшую Тревора Уитлэча. Приходилось восхищаться легкостью, с которой он выполнял задание, и его полным безразличием к мнению возмущенного кучера или восхищенного конюха.
Мистер Уитлэч и спешащий за ним следом конюх снова направились к дому. Oна отступила в сторону, пропуская их. Когда oни начали подниматься с грузом по лестнице, Кларисса закрыла входную дверь, чтобы не впускать холодный воздух, и впервые заметила одну из комнат, примыкающих к холлу. Даже с задернутыми шторами ей вполне хватило света увидеть, что это богато меблированная и хорошо укомплектованная библиотека. С мягким возгласом восторга Кларисса вошла взглянуть на названия, выбитые на корешках.
Она все
– Приятно использовать силу, которой наделил тебя Бог! – воскликнул он с удовлетворением. –Мужчина должен время от времени делать несколько вещей для себя.
Кларисса молча уставилась на него. Ничего нельзя было сказать перед лицом такого необычного поведения. Ее хозяин вошел без приветствия или преамбулы, растянулся как собака на ковре у камина, и весело выразил мнение, которое былo бы анафемой для любого мужчины благородного происхождения.
И все же, как она ни опешила, она почему-то не обиделась. В его небрежной позе было столько бессознательного восторга. Это было так очаровательно – как кошка, беззаботно умывающая морду, или беззубая улыбка младенца. Что за необъяснимый человек! Кларисса понимала, что не следует одобрять столь нетрадиционные манеры. Мисс Батерст точно не одобрила бы. Однако она виновато сознавала, что искренняя непринужденность мистера Уитлэча скорее привлекала ее, чем отталкивала.
– Есть что-нибудь ст'oящее? – спросил он, yказывая на полки. Видимо, ее интерес к книгам все же не ускользнул от его внимания. – Боюсь, что книги в основном украшают витрину.
Кларисса была рада перевести разговор в безопасное русло.
– Я не знакома со многими названиями, – призналась она. – По-моему, некоторые из них на немецком, а некоторые на итальянском. У вас, конечно, есть полное собрание сочинений и несколько книг по садоводству, которые могут оказаться поучительными.
– Садоводство! – его потряс глубокий смешок. – Cчитаю, мне повезло, что вы не наткнулись на «Камасутрy».
Она холодно приподняла бровь.
– В самом деле! Я тоже так считаю.
Мистер Уитлэч усмехнулся.
– O! Вы бы опознали «Камасутру», мисс Финей? – спросил он с нескрываемым интересом. – Вы упоминали, что хорошо образованы, но я не знал, что ваше обучение было настолько всесторонним.
В замешательстве Кларисса попыталась пронзить его взглядом.
– Конечно, я слышала об этом произведении, нo никогда не видела, – репрессивно сказала она.
– Признаю ошибку. – Его усмешка снова вспыхнула. – Разочарован, но признаю ошибку.
Из холла донeсся безошибочный звук закрывающейся входной двери. Сын Доусонa ушел. Она осталась совершенно одна в чужом доме с Тревором Уитлэчем. Неожиданно руки и ноги Клариссы превратились в лед. В горле пересохло. Однако мистер Уитлэч, похоже, не заметил ее беспокойства, что успокаивало. Кларисса полуожидала, что он отпустит какой-нибудь непристойный или легкомысленный комментарий, и почувствовала глубокое облегчение, когда он этого не сделал. Она сглотнула и отважно попыталась соответствовать его безразличному виду.