Игра VORoв
Шрифт:
– Пойдемте отсюда, милорд, – голос телохранителя Кира прозвучал подчеркнуто резко.
– Спасибо, капрал, – от души ответил юный Ворсмит.
Кир и Брутари обитали в маленькой квартирке в доме недалеко от школы. Старая панельная девятиэтажка с грязно-серыми стенами была со всех сторон окружена аналогичными домами и вместе с общеобразовательным учреждением № 169 образовывала единый, хотя и довольно мерзкий, историко-архитектурный комплекс. Из открытого окна на нижнем этаже доносился громкий противный голос диктора комм-сети. «По итогам торгов на Нью-Бабилонской фондовой бирже курс «желтых» валютных единиц вырос на три обола и составил 3,14 «зеленых» единиц. Курс «зеленой» валюты также вырос на 99 оболов и составил 33,13 «красных» единиц. Агентство «Мудаке энд Фуле» понизило кредитный рейтинг банка
Кир и Брутари вошли в темный вонючий подъезд, где царили пыль и тишина. Кодовый замок с домофоном были давно и безнадежно сломаны. Внизу под лестницей привычно валялись многочисленные окурки и осколки бутылок. Лифт не работал примерно столько же времени, сколько и кодовый замок в подъезде. Чинить его никто не собирался, несмотря на постоянные жалобы жильцов. Юный вор и его телохранитель быстро поднялись на четвертый этаж. Первая, деревянная дверь в их квартиру не отличалась от других дверей в доме, и капрал быстро открыл ее обычным металлическим ключом. Но за этой декорацией скрывалась настоящая бронированная дверь без всяких видимых отверстий. На тусклом металлическом фоне выделялся только небольшой черный квадрат. Брутари приложил к нему правую ладонь, и дверь бесшумно убралась в стену, но не полностью, а лишь на половину своей ширины, давая проход одному человеку. Кир по привычке стоял за спиной капрала и смотрел, не появится ли кто-нибудь на лестнице. Впрочем, это было излишне. У Брутари был отличный слух, и он успел бы среагировать на любой подозрительный шорох гораздо раньше Кира.
Пройдя внутрь, телохранитель убедился, что все в порядке, и махнул рукой своему подопечному. Юноша быстро прошел в квартиру и коснулся маленького зеленого круга на обратной стороне двери. Та мгновенно закрылась. Система слежения определила, что оба вошедших человека имеют право доступа. В противном случае через тридцать секунд был бы подан автоматический сигнал в ближайшее агентство «приватос секьюритатос». Вооруженные охранники-«псы», которым Брутари платил около ста «зеленых» в месяц, уверяли, что приедут не позднее чем через пять минут после сигнала. На практике, когда их сосед сверху попытался взломать дверь в квартиру, «псы» приехали только через полчаса.
К счастью, сосед Кира и Брутари, старый профессиональный домушник явно переоценил свои силы. Схваченный «псами» на месте преступления, он уже на следующий день предстал перед местным судебным следователем. За свое освобождение старику пришлось заплатить три тысячи «желтых» «дариков» из своих «трудовых сбережений». Брутари разумно решил, что перекупать вердикт следователя невыгодно. Наглый преступник даже не успел вернуться к себе домой. Брутари пристрелил его тем же вечером в их подъезде. Так как капрал был оруженосцем графа, он мог проигнорировать досудебное расследование, проводимое специальными следователями, и обратился непосредственно к районному судье. За убийство симпла «в порядке самообороны» оруженосец заплатил всего две тысячи «желтых». Этот примечательный случай имел место тринадцать лет назад, когда Брутари и совсем еще маленький Кир только приехали в Нью-Рому. С тех пор на их жизнь и собственность никто не покушался.
Войдя в свою комнату, Кир с облегчением скинул серовато-зеленый пиджак (дурацкая школьная форма!), кроссовки и рухнул на мягкий диван. Брутари пошел на кухню – поискать в холодильнике какой-нибудь еды и, конечно, своего любимого темного пива. «Если что и погубит беднягу, так это пивной алкоголизм», – подумал Кир. Впрочем, чрезмерное употребление слабоалкогольных напитков пока никак не сказывалось на профессиональных качествах Брутари.
Самому Киру ни есть, ни пить не хотелось. После своего позорного провала на экзамене по физподготовке он был слишком зол и возбужден. «Теперь придется просить Брутари, чтобы он заплатил физруку и директору школы за удовлетворительную оценку. Тысячу «ксерксов», не меньше. А денег у нас мало. Месяц назад Брутари говорил, что от маминого наследства осталось всего три тысячи «желтых» и примерно столько же «зеленых» единиц».
Как всегда при воспоминании о своей давно погибшей матери, Кир помрачнел еще больше. Сам он ее совсем не помнил. Леди Юдифь Ворсмит погибла, когда ее третьему и самому младшему сыну было всего четыре
Эту историю Кир узнал в десять лет от Брутари, когда они уже давно жили в Нью-Роме. Лишь два года назад, в шестнадцатый день рождения Кира, Брутари раскрыл ему всю семейную историю. От своего рано умершего отца-вора леди Юдифь получила небольшое наследство и вскоре вышла замуж за лорда Ворсмита. По семейной легенде Юдифь оказалась заложницей у террористов в джунглях Южной Гоморры, куда приехала как обычная туристка. Юдифь была красивой, сильной и смелой женщиной. Ей удалось соблазнить главаря местных террористов, а затем, дождавшись подходящего момента, убить злодея его собственным ножом. Юдифь отрезала голову главаря террористов, спрятала ее в пластиковый мешок и сбежала из их лагеря. Несколько дней она успешно скрывалась в джунглях Южной Гоморры, пока, наконец, не встретила небольшой отряд Имперского Спецкорпуса под командованием Ариэля Ворсмита. Тот как раз намеревался захватить того самого главаря террористов, который был уже убит Юдифь. За голову этого опасного преступника власти Империи назначили награду в сто тысяч «желтых». По словам Брутари, внезапное появление из джунглей одинокой красивой женщины с драгоценной головой (Юдифь так и не рассталась с ней во время своих приключений) произвело большое впечатление на Ариэля Ворсмита. В результате лорду Ворсмиту достались и премиальные деньги, и сама героиня тех событий. Ради мужа Юдифь навсегда покинула свой родной город Нью-Афины – столицу Западного Римленда (там до сих пор жила бабушка Кира из симплов), родила ему трех сыновей и нашла свою смерть в возрасте тридцати шести лет.
Загадочным образом на официальном банковском счете леди Юдифь после ее смерти почти не оказалось денег. Новоиспеченный граф Ворсмит тогда активно заглушал горе большими порциями спиртного из родовых запасов, и расследованием финансовых дел его погибшей жены никто не занимался. Как признался воспитатель Кира, за несколько месяцев до своей гибели леди Юдифь тайно перевела пятьдесят тысяч «дариков» на счет подставной компании в банке «АйлендЭкспресс». Доступ к этому счету имел только Брутари.
Тогда эта история по-настоящему шокировала Кира. Он предполагал, что деньги на его содержание (покупка квартиры и прочее) выделял отец. В действительности управление делами графа Ворсмита перечисляло на официальный банковский счет оруженосца Брутари только пятьсот «зеленых» «ксерксов» в месяц. Еще большее потрясение Кир испытал, когда после некоторого размышления понял, что подозрения его деда не были безумной фантазией умирающего. Его мать, леди Юдифь Ворсмит, действительно изменяла своему мужу и не с кем-нибудь, а с самим Брутари. На какое-то мгновение Кир даже подумал, что Брутари – его настоящий отец. Однако обязательное генетическое тестирование, которое по указу Императора проходили все ближайшие родственники правящих графов, исключало такую возможность. Кир определенно был отпрыском Ариэля Ворсмита, но граф явно не любил своего младшего сына. Старшие братья Кира – Петр и Марк – окончили дорогие частные спецшколы для детей воров и давно участвовали в делах графства. А Кир был отправлен в ссылку в Нью-Рому с одним Брутари и учился в обычной государственной школе для симплов. За все эти годы граф даже ни разу не связался с младшим сыном по комм-сети. Фактически, отцом младшего Ворсмита стал Брутари, и Кир решил для себя, что это к лучшему.
– Вам надо что-нибудь поесть, милорд, – Брутари бесшумно подошел к дивану, на котором лежал Кир, и прервал его грустные размышления. Юноша хотел отмахнуться от назойливой заботы, но спорить с Брутари было, как правило, бесполезно. Кир поплелся на карликовую кухню, где его встретила дежурная груда грязной посуды и пустых пивных бутылок. Считалось, что убираться на кухне и вообще в квартире, это дело Елены – дочери Брутари. Она была ровесницей Кира и проходила процесс обучения в том же школьном учреждении. По словам капрала, мать Елены умерла вскоре после родов, и он взялся воспитывать дочь самостоятельно.