Игры мажоров. Хочу играть в тебя
Шрифт:
Впервые в жизни я был рад, что в семье до меня никому нет дела. Не пришлось ни перед кем отчитываться, почему решил поменять вуз. Просто поставил в известность. Дедам сказал, что там лучше команда. Кате, что так учеба не мешает тренировкам.
Стать участником тайного клуба оказалось еще легче, чем в лицее учредителем — Катя отдала под мой контроль все свои финансы. Я внес годовой взнос, Элфи за меня поручился. Я, конечно, охуевал от того, что устраивали парни, и на что готовы оказались девушки. Но в реале меня давно перестали волновать
Я твердо усвоил еще в школе: если звезды зажигают, значит это кому-то нужно. Если девушка готова дать всем и сразу, у нее есть своя мотивация. Если у парней есть деньги, найдется кому удовлетворить любую дурь, блажь и похоть.
И если они хотят играть в Игру, они в нее сыграют.
Мне это не вставляло. Если бы не Маша, я бы вообще не ходил на их собрания. Но мне нужно было оставаться в курсе событий, так что приходилось присутствовать.
Сам не подписывался на игру, только ставил. И смотрел, конечно.
Не всегда заданием был секс. Здесь играли не в тела, а в эмоции. Страх, отвращение, гадливость. Одной девушке парень, который надел на нее браслет, приказал весь вечер ползать перед нами голой на четвереньках.
И она ползала. За деньги. Ей хотелось последний айфон.
Но никто никого не заставлял, пока Маша не отказала Саймону.
***
С Машей с самого начала оказалось сложно.
Я не хотел, чтобы она здесь оставалась. Но просто прийти сказать, почему ей надо уйти, не мог.
Во-первых, она бы не стала меня слушать. Во-вторых, я подписал ебаный договор с отдельным пунктом о неразглашении. И дело даже не в конских штрафах. Меня бы сразу исключили из клуба, и я больше не смог бы ни на что повлиять.
Я поставил цель — сделать так, чтобы Маша сама захотела уйти. Но она уперлась как упрямый баран, и я ничем не мог ее достать.
?????????????????????????? Даже Лия, которая нежданно свалилась мне на голову, не помогла. Казалось, этой упертой мышке доставляет удовольствие регулярно макать меня в дерьмо.
Какое-то время ничего не происходило, и я расслабился. Но я с самого начала неправильно оценил расстановку сил среди членов клуба.
Точнее, я их просто недооценил. А еще я ничего не знал о Саймоне.
Этот гнилой душный тип всего лишь занимался вербовкой. Я был шокирован не меньше Маши, когда увидел его в клубе. Я видел, что он крутится возле нее, но на влюбленную пару они не тянули.
А он запал. И когда Маша ему отказала, решил отомстить.
Если бы я знал, что так все будет, просто взял бы ее в первый же день, связал и увез к себе. Закрыл в комнате, и пусть бы сидела, пока не вышел срок.
Все равно она сейчас в моем доме, и останется здесь, потому что это единственное безопасное для нее место. Но насколько же все могло быть иначе.
Теперь я сижу у нее под дверью и безостановочно гоняю по кругу одни и те же мысли.
Я не должен был бросать ее в больнице и уезжать в Лондон.
Я не должен был верить Каменскому.
Я
Я не должен был ебать других баб, представляя, что это Маша.
Как только она появилась в этом университете, я должен был хватать ее в охапку и уезжать. Вдвоем с ней, куда угодно. Я когда-то предлагал ей сбежать, мы сидели в итальянском ресторане, и я на полном серьезе говорил, что пойду работать и буду обеспечивать нашу семью.
Нам было по семнадцать лет, но я тогда был намного умнее и практичнее.
С тех пор я утратил на нее все права. Слишком много грязи на мне налипло, чтобы я посмел ей что-либо предлагать.
Лучше бы у них с Каменским правда что-то было, я бы тогда не чувствовал себя таким подонком. Никому не пожелаю испытать то, что испытал я, когда понял, что никакого, блядь Каменского. Что это я только что сам на глазах у ебанутых ублюдков порвал ту, что дороже всего на свете.
Денег. Друзей. Родителей.
Собственной жизни.
Сколько я представлял себе, как это у нас будет. Потом на дерьмо исходил от ревности, что это не я. А теперь бы все отдал, чтобы это не я был, не я, сука, чтобы только не захлебываться от бессильной ярости к тем, кто это все срежиссировал. Кто устроил. Кто участвовал.
Они все заранее рассчитали. Я плохой актер, у меня не вышло убедительно сыграть похуиста. Саймон меня вычислил.
Этот гондон ждал, когда я уеду, чтобы я не смог им помешать. Он точно знал, останься я здесь, то нашел бы способ вывезти Машу. В конце концов вернул бы им полмиллиона, пусть на это понадобилось бы время.
Но я опоздал. И теперь мне ничего не остается, кроме как медленно напиваться под Машиной спальней, так же медленно курить и думать. Много-много думать.
Глава 26
Маша
Просыпаюсь от противного зудящего звука над ухом. Он то появляется, то исчезает, я с трудом разлепляю глаза. И сразу же забываю о надоевшей мошкаре. Гораздо больше меня интересует то, что я вижу.
Где я? Надо мной незнакомый потолок, подо мной незнакомая кровать. Вокруг незнакомые стены и мебель.
Первая мысль — я еще сплю, и мне снится сон. Надо просто сделать над собой усилие, проснуться, и все исчезнет — и потолок, и кровать, и комната. А я окажусь в своей постели в нашей с Оливкой комнате в общежитии университетского кампуса.
Зажмуриваюсь, делаю усилие и... ничего не происходит. Я в той же комнате. В голове постепенно проясняется, и в памяти медленно всплывают события вчерашнего вечера.
Собрание тайного клуба, обступившие меня парни в черном. Надменный Феликс, снисходительно объясняющий условия игры, в которую я позволила себя втянуть. Предательский поступок Саймона, неожиданное появление Топольского. А потом...