Игры Стражей, или Паноптикум мотыльков
Шрифт:
Насладившись вдоволь фантастическими инсталляциями, София решила вернуться. Но облака тумана, расползаясь, продолжали меняться и создавать все новые иллюзии. Там, где была тропинка, София видела густые кусты рододендрона. Где только что возвышался призрачно колышущийся сугроб, открылся проход. От потери ориентации голова несчастной пошла кругом.
Безуспешно пытаясь найти дорогу назад, София остановилась и горько рассмеялась. Вот нелепость – заблудилась в трех соснах. Придется присесть под кустик и подождать, пока лучи солнца
«Что за черт?»
И словно ей в ответ воздух резануло истошное воронье карканье. София вскрикнула от испуга и бросилась бежать в первый замеченный проход между кустами. Оказавшись вновь в тупике, замерла и, стараясь успокоить бешено колотящееся сердце, огляделась по сторонам.
Слава богу!
В клочьях тумана появилась человеческая фигура.
«Кто-то еще решил прогуляться по цветочному лабиринту с утра пораньше?»
Потеряшка облегченно вздохнула, поняв, что спасена от бесцельного блуждания по аллеям, и направилась к незнакомцу.
По мере приближения фигура становилась более отчетливой. Мужчина высокого роста, в светлом пиджаке и тертых джинсах стоял к ней спиной, держа в руках палитру с красками. На этюднике перед ним белел холст с наброском.
«Интересно, что художник пишет в непроницаемом тумане?»
Стараясь не шуметь, София поднялась на цыпочки и, словно кошка, подкралась к незнакомцу.
Вороний крик заставил ее замереть на полпути. Невиданная картина открылась взору. Огромная птица, черная как смоль, важно нахохлившись, зацепилась когтями за ветвь отцветшей айвы и бесстрашно позировала художнику.
Второй угрожающий крик ворона означал, что он заметил приближение Софии. Словно был недоволен присутствием чужака.
Художник немедленно обернулся.
И она закричала.
Отчаянно громко, смертельно испуганно.
И бросилась прочь, невзирая на острые ветки, раздирающие ее руки, царапающие до крови щеки. Она ломилась сквозь кусты прочь, подальше от ужаса, что предстал ее глазам. Зловещая фата Моргана заманила ее в ловушку и явила мертвого Кирилла. На этот раз с палитрой в руках.
Не помня, как вырвалась из плена лабиринта, как добежала до отеля, вся мокрая от росы, упавшей на газоны с уходом марева, задыхаясь от страха, София столкнулась на входе с мужчиной. Упершись глазами ему в грудь, бедняга поняла, что бред продолжается. На медальоне, что красовался на шее незнакомца, зашевелились серебряные змейки, переплетенные в восьмерку. Они подняли маленькие головки, и их антрацитовые глазки злобно сверкнули.
– Ой, мамочка…, – пролепетала несчастная и рухнула без чувств.
– Деточка, вы меня слышите? Деточка! Вы с нами? – тихий вкрадчивый голос проник в ее плывущее по волнам сознание. София быстро
Провела руками по телу, словно проверяя, все ли осталось на местах. Подняла голову, попыталась сфокусировать взгляд на говорившем.
Сухонький старичок в белом пиджаке с логотипом «Роял Парка» склонился к ее лицу, пристально следя за реакцией. София огляделась. Она лежала на кровати в небольшой комнатке, заставленной высокими стеклянными стеллажами. В воздухе пахло антисептиком. Медпункт?
Дотронувшись до лица, поморщилась. Глубокая болезненная царапина на щеке заклеена пластырем. Взглянула на изодранные руки, сохранившие следы от веток, через которые она ломилась словно безумная.
– Мадам Томилин, вы потеряли сознание. Поблагодарите за помощь одного из гостей, который немедленно позвал меня. Вот, он передал вам визитную карточку. Не расскажете, что произошло в парке? Господин утверждал, что вы набросились на него и почти сбили с ног. Бежали, сломя голову, словно спасались от призрака.
София молчала, мысленно формулируя вопрос, который она собиралась задать доктору.
– Скажите, пожалуйста, что могут означать внезапные галлюцинации у человека, который никогда ранее не жаловался на расстройства психики? Погода? Низкое давление? Переутомление?
Старичок смущенно закашлялся. Вопрос поставил его в тупик.
– Деточка, вы что-то видели в нашем парке?
– Да, я видела умершего много лет назад человека так же ясно, как вижу сейчас вас.
Доктор поморщился.
«Что за чушь я порю», – подумала София, но выхода не было.
– Мало того, мертвец писал портрет ворона, видимо, дрессированного. Птица сидела от него на расстоянии вытянутой руки, точно позировала…
Не ответив, врач поднялся с кровати, на которой лежала София, и некоторое время кружил по комнате. Внезапно остановившись, отрезал:
– Мадам Томилин, на вашем месте я бы сегодня же покинул этот отель. И больше сюда не возвращался.
Вот это да!
София резко поднялась на кровати и схватилась за голову, борясь с внезапным головокружением.
– Не так резко, тише. Прилягте! Не надо спешить. Вам необходим покой, моя дорогая. А этот отель не располагает к отдыху.
Если вы увидели что-то сильно напугавшее вас, могу утверждать, что «это» осталось здесь и ждет, чтобы встретиться с вами вновь.
«Я сплю, или у доктора начался старческий маразм. Что он несет?»
Врач продолжал как ни в чем не бывало:
– Существует особенное время для отеля. Раннее утро, когда на холм опускается туман, и поздние сумерки, когда власть солнца иссякает. Некоторые гости жаловались мне на видения. Людей, животных, перемещающиеся кустарники. Испуганные до смерти, они покидали наш дом немедленно, и мы теряли с ними связь навсегда.