Император гнева
Шрифт:
Как змея, уловившая запах своей жертвы.
34
КЕНЗО
Сырая и свирепая энергия пульсирует по моим венам, пока я иду по темному туннелю. Участок пути, ведущий туда, где Валон держит Аннику, становится абсолютно черным. Но потом, после лестницы и первого поворота в туннелях, тусклый свет впереди начинает вести меня.
— ВАЛОН! — рычу я.
Заявление о своем присутствии — это преднамеренное действие. Очевидно, мне приходила в голову мысль подкрасться к нему. Но мысль о том, что его неожиданность может закончиться тем, что Аннику ранят…
Кроме того, я хочу, чтобы он знал, что я иду. Хочу, чтобы он поверил, что я так же ослеплен яростью, как он хотел бы это видеть.
Не ошибся, я полон ярости. Ненависти. Уничтожающего желания убить его голыми руками.
Но мне нужно убрать ее от него, прежде чем я это сделаю. И то, что я задумал — сыграть на его жадности и отчаянии — вероятно, мой единственный шанс.
— Довольно, Кензо.
Как и ожидалось, когда я врываюсь через кирпичную арку из туннеля в командную комнату, Валон ждет меня, стоя прямо за Анникой, с широко открытыми глазами. У него пистолет, направленный прямо на меня.
Мой взгляд встречается с ее, невысказанные слова мерцают между нашими глазами.
— Брось оружие, — рычит Валон, указывая своим пистолетом. Я киваю, вынимаю меч из-за спины и кладу его рядом с пистолетом Тенгана.
Валон вздрагивает, когда его взгляд опускается на спортивную сумку в моей руке. Прежде чем он успевает что-то сказать, я бросаю ее ему под ноги.
— Я пришел предложить обмен, — холодно шиплю я ему. — Во-первых, забери свои деньги обратно. Я говорю от имени Соты, когда говорю, чтобы ты оставил их. Знаю, что у вас была пробная сделка, и я знаю, что ты хотел бы рассчитаться с ним. Война у вас со мной, а не с Сотой.
Я подаю ему чушь с серебряной ложкой, смотря ему прямо в глаза, когда делаю это.
Важно, чтобы он не заподозрил, что я знаю, что еще находится в сумке.
— Что бы здесь ни происходило между нами, — продолжаю я, — Сота будет соблюдать тот факт, что вы с ним в расчете.
Валон кажется заинтересованным, но кивает в сторону сумки.
— Почему ты так уверен, что Сота не захочет вернуть свои пятьдесят тысяч?
— Как я уже сказал, — пожимаю я плечами. — У меня есть полномочия говорить от его имени. Я знаю этого человека половину своей жизни и знаю, что для него важно погашать долги. Могу оценить, что твое возвращение денег было жестом доброй воли. Но услуги были оказаны. Сота захочет заплатить за них, независимо от того, будете ли вы вести бизнес вместе после сегодняшнего дня.
…Тем самым закладывая в его голове идею, что он будет дышать и после сегодняшнего дня.
Валон самодовольно улыбается.
Да, это срабатывает.
— Я могу предположить, что раз у тебя есть эта сумка, то Тенган… больше не с нами?
Я пожимаю плечами.
— Ты можешь.
— Он сказал тебе, прежде чем ты убил его, что еще я от тебя требовал, кроме возврата денег Соте?
Я киваю.
— Он сказал.
Мои глаза встречаются с глазами Анники, губы сжимаются, прежде чем я вновь перевожу
— Отдай мне Аннику, и я переведу тебе сколько угодно.
Валон издает холодный смех.
— Ни за что, Кензо. Так это не работает. Ты думаешь, я просто так отпущу твою истинную любовь? — Он фыркает. — На твоем слове, что ты заплатишь мне после…
— Истинная любовь? — холодно рычу я. Я презрительно усмехаюсь, качая головой. — Ты ошибаешься, Валон. — Я указываю на нее подбородком. — Ты думаешь, мне есть дело до этой маленькой похитительнице? Она для меня просто игрушка, ничто иное. Игрушка.
Что-то ядовитое пробуждается в глазах Анники, и ее ноздри раздуваются. Она шипит что-то сквозь кляп, но я продолжаю смотреть на Валона.
— Я с ней закончил. Конечно, я хочу ее вернуть. Именно поэтому здесь. — Я пожимаю плечами. — Но даю тебе слово, что это не из-за любви. Я хочу убить ее сам.
Мне требуется вся моя сила, чтобы не смотреть на женщину, которую люблю больше всего на свете.
Но мне нужно продать это.
Я должен.
Валон выглядит скептически.
— Чушь, — хмурится он. — Ты думаешь, я идиот?
Я качаю головой.
— Конечно, нет. Но можешь спросить любого: эта маленькая сучка только и делает, что создает проблемы. Она обирала меня с того момента, как состоялась эта комeдиальная свадьба. Она также обманывала Соту, и он это знает. — Я хмурюсь. — Ты, конечно, понимаешь, насколько она хороша в том, что она делает, и на что способна. — Я поворачиваюсь, чтобы плюнуть на пол. — Не имеет значения, сколько она дала. Вор — это все равно вор.
Это медленно, но изменение накатывается на лицо Валона, и мне приходится сдерживать свою самодовольную улыбку.
Да, это тот вид, когда он глотает это дерьмо целиком.
— Мне не следовало к ней приближаться, — говорю я. — Знаешь, в первый раз, когда мы пересеклись, эта сучка украла у меня.
Валон хмурится.
— Да… Я думаю, я слышал эту историю. Это было ожерелье, да?
Я качаю головой. На этот раз я смотрю на Аннику.
Прямо на Аннику.
— Это был кошелек, — рычу я. — Сучка украла его прямо из моего правого кармана пиджака.
Из всех чудес, которые я надеюсь вытащить сейчас, это самое сложное. Бомба в этой сумке имела удаленный детонатор. Я уже видел такие СВУ раньше, и знаю, что триггер выглядит чем-то вроде простого сотовой телефона.
Первоначальный план Валона состоял в том, чтобы я передал бомбу Соте, а потом вернулся сюда, где он заставил бы меня перевести ему деньги, прежде чем взорвать Соту.
Если бы я был на месте Валона, держал бы этот детонатор очень близко, скорее всего, при себе.
Но его левая рука в повязке. Его карманы на штанах можно проверить. Но он не пытается запихнуть руку в карман за триггером. Вот почему я предполагаю, что он в наружном кармане пиджака.
Риск заключается в надежде, что Анника знает меня достаточно хорошо, чтобы понимать, что я сейчас говорю.