Император ярости
Шрифт:
Я:
Я здесь. Йонас только что уехал.
Кензо:
ЖДИ нас, Мал. Мы только что приземлились. Мы можем быть там через сорок пять минут.
Я стискиваю зубы. Рад, что Кензо здесь вместе с Таком, Дэмиеном и сорока силами Мори-кай и Николаевых. Но у меня нет сорока пяти минут.
У Фреи, Ханы и Кира их тоже может не быть.
Я пишу Кензо в ответ полную ложь
Выскакиваю из кустов, мои ботинки бесшумно ступают по влажной земле, пока я бегу через двор. Достигаю дома и открываю дверь, запах гниения атакует мои ноздри.
Мои мышцы непроизвольно напрягаются, когда я вхожу внутрь, осматривая каждый дюйм темного, разрушающегося интерьера. Воспоминания о жестокости Каспера и боли, которую мы пережили в этом месте, обрушиваются на мою психику разом.
— Фрея! — зову я, мой голос эхом разносится по пустому пространству.
Никакого ответа.
Двигаюсь быстрее, прорываясь через комнаты, отчаянно ища любой знак их присутствия. Я пропустил это, когда был здесь раньше, отказываюсь пропустить это снова.
На первом этаже ничего нет. Только остатки старой мебели и призраки наших измученных детств. Второй этаж едва выдерживает мой вес, но там тоже ничего нет. Я направляюсь в подвал, грудь сжимается, когда я спускаюсь по скрипучим деревянным ступеням.
Здесь Каспер держал нас. Бил нас. Мучил нас. Ужасы прошлого грызут меня изнутри, но я пробиваюсь через них, сосредотачиваясь на настоящем.
Я ищу каждый угол, каждую щель. Они должны быть здесь где-то. Мне просто нужно найти…
Замираю, когда вижу это. Странный кусок пола в дальнем углу, странно чистый в грязном, покрытом пылью пространстве.
Мой живот сжимается.
Я использую лом, прислоненный к стене, чтобы поднять половицу, и вот оно: металлическая дверь, которая открывается к металлической лестнице, ведущей вниз в темноту.
Мой пульс стучит, когда я спускаюсь, узкая винтовая лестница ведет вниз в черноту. Воздух становится холоднее и влажнее, когда я достигаю бетонного пола внизу. При тусклом свете, проникающем сверху, я едва могу разглядеть длинный коридор, уходящий вперед в мрак.
Так что я иду туда, двигаясь осторожно, все мои чувства настороже. Стены каменные, возможно, какой-то древний бункер. Каждый звук эхом отражается от них в тишине — мое дыхание, глухой стук моих ботинок, далекие капли воды.
Я приближаюсь. Я чувствую это.
Затем слышу звук позади себя. Сначала он просто маленький, металлический, скрипучий. Но затем весь коридор грохочет, когда дверь, которую я оставил открытой наверху лестницы, захлопывается.
Коридор погружается в полную темноту.
Мой позвоночник напрягается, и я замираю при звуке шагов, громко стучащих по металлической лестнице.
И затем… смех.
—
Моя кровь стынет.
Йонас.
— Здесь мы стали мужчинами, Мал, — шепчет голос Йонаса в темноте. — Здесь все началось.
Свет полностью исчез, поглощенный мраком. Я тянусь к телефону, чтобы включить его, но чувствую, что он рядом. Так что я поворачиваюсь, кулаки подняты, готовый к бою, который, как я знаю, неизбежен.
Боль взрывается в виске, когда его кулак вылетает из кромешной тьмы и врезается мне в лицо. Я отлетаю, видя звезды, когда падаю назад и врезаюсь в каменную стену позади меня.
Я хриплю, отряхиваюсь и выпрямляюсь, снова поднимая кулаки, хотя я не вижу ни черта.
Черт.
Снова стону, когда получаю второй удар, на этот раз сзади. Боль взрывается в шее и спине, когда его кулак врезается в меня. Я разворачиваюсь, бросаю дикий удар, но он попадает только в воздух.
Я морщусь, упираясь в стену, когда его нога бьет по моей, сильно ударяя в бок колена. Он наносит еще один удар прямо в челюсть, и я стону, когда вкус меди разливается по языку.
Что за черт. Я ничего не вижу. Тем временем он каждый раз попадает точно. Ублюдок, должно быть, носит какие-то очки ночного видения.
— Давай, Мал, — издевается Йонас. — Не говори мне, что ты стал слабаком.
Бросаю еще один дикий удар в темноту, но это бесполезно. Он бьет снова, жестокий удар, который попадает в ребра, выбивая воздух из легких. Я спотыкаюсь, пытаясь найти опору.
Он безжалостен. Он бьет меня снова.
Я стискиваю зубы, заставляя себя продолжать, даже когда боль и наказание усиливаются.
— Ты знаешь, что произойдет, Мал? — голос Йонаса скользит сквозь темноту. — Ты останешься в живых ровно настолько, чтобы увидеть, как она умрет. Но не раньше, чем я сделаю ее монстром, таким же, как мы. Она убьет Кира, Мал, — смеется Йонас. — Я заставлю ее убить собственного отца.
Я замираю, его слова проникают в меня, как яд.
— И тогда она будет разрушена, Мал. Она никогда не оправится от этого.
Ярость горит во мне, ослепительная и белая. Я бросаюсь вперед, но он уже отпрыгнул. Слышу его снова позади себя, его шаги легкие и намеренные. Я проигрываю. Я теряю ее.
Затем вижу это — тонкую полоску света, прорезающую тьму, прямо впереди. Дверь, возможно.
Я жду, прислушиваюсь, чувствую его положение. Он бьет снова, но на этот раз я готов. Хватаю его за руку, используя импульс его удара, чтобы вывести его из равновесия. Это дает мне достаточно времени.
Бросаюсь к двери, моя рука судорожно ищет ручку, пальцы обхватывают старомодный замок. Йонас прямо за мной, его шаги грохочут по каменному полу. Я поворачиваю замок, дергаю дверь на себя.
Мгновенно свет заливает коридор.