Императрица всех сезонов
Шрифт:
Мари взрывала, кости в ладонях хрустели. Она не могла удержать зверя. Он отступал. Ее ладони, руки и глаза стали человеческими. Зубы Мари стучали так сильно, что могли треснуть.
Асами склонилась, торжествуя, но за этой эмоцией была тень. Сожаление? Асами надавила на голову Мари.
Мари боролась. Погруженная в воду, Мари вытащила из-за пояса заколку Хиссы. Мари вынырнула с криком, собираясь ударить. Но она отпрянула. Асами сидела на льду, кашляя и дрожа, не боролась. Пауки обвивали плечи и лодыжки Асами. Безумные
Девушки посмотрели друг на друга.
— Я зашла так далеко, но не могу не могу, — сказала Асами. Ее щеки стали голубыми. Я не могу убить другого ёкая, смотреть, как умирает мой вид, — Асами проползла по льду, протянула руку. Мари вспомнила Летнюю комнату, когда Асами спасла ее, убив кабана.
На миг Мари подумала, что это уловка. Но выбора не было. Она не могла выбраться из воды сама. Мари взяла Асами за руку и позволила поднять ее. Мари растянулась на льду, задыхаясь. Асами села рядом с ней, выглядя жалко.
Еще один громкий треск. Кусок льда отломился и поплыл. Асами с ужасном смотрела на Мари, сползая, ладони сжимали свиток.
— Нет! закричала Мари, потянулась к Асами. Но опоздала на миг. Пузырьки появились на поверхности. Свиток парил в стеклянной колбе. Мари схватила его, содрогаясь. Стук прозвучал под ней. Лед замирал, закрывая путь для Асами. Мари убрала снег со льда. Кулак Асами без толку бил по льду. Ее рот раскрылся, набирая воду.
Мари терзала лед, била его, стучала по нему. Он был слишком толстым.
— Прости, — крикнула Мари.
Глаза Асами закрылись, и она уплыла. Умерла. Пауки нашли трещины во льду, ушли за своей хозяйкой к смерти.
Тяжелая боль сдавила грудь Мари, и она рыдала. Она победила. Но какой ценой?
«Эта свобода стоит жизни хоть одного?» — Мари не знала. Она на четвереньках выбралась на снег, сжимая свиток. Она двигалась по дюйму. Если она не доберется до дверей, умрет от холода. Началась новая буря, слепя Мари.
Среди белизны появилась фигура. В черном и с маской на лице. Убийца? Еще испытание? Сколько раз Мари должна биться за жизнь? Сколько она переживет? Фигура медленно шла к ней, ее не пугал холод. И она узнала его.
Силуэт его тела, серебристые шрамы пропадали под маской. Это точно была галлюцинация. Сын кошмаров в Зимней комнате? Он замер перед ней. Она посмотрела на него. Он снял с руки кожаную перчатку, присел и коснулся теплой ладонью ее щеки.
— Девушка-зверь, — проурчал он. Я думал помочь тебе, но ты сама справилась, — она моргнула, и он пропал. Точно галлюцинация. Но у нее появились силы. Она пошла, потом ползла, сжимая свиток в руке. Снежное поле появилось в поле зрения, за ним поднимали двери, покрытые инеем. Два самурая сторожили выход, безмолвные, как статуи с копьями.
— Больше никого. Я последняя. Выпустите меня, — сказала она, голос дрожал. Секунды сгорали, а они не двигались.
Мари сжалась в комок. Она смутно слышала, как открылись
Он склонился. На одной его руке висела шкура ямабико, он сжимал нагинату Мари. Он укутал шкурой плечи Мари, и она надела капюшон, наслаждаясь теплом.
— Ты одолела Лето, Осень и Зиму. Прошу, иди за мной в Весеннюю комнату. Тебя ждет последнее испытание, — он сунул нагинату в руки Мари.
Мари помрачнела.
Это не конец.
УМИКО
Богиня луны, бури и моря
Умико, богиня луны, бурь и моря, была такой красивой, такой манящей, что один взгляд на нее вызывал неуправляемое желание, безумную похоть.
Эоку, бог войны и ночи, смотрел, как Умико купалась в реке. Он призвал звезду в руки и приманил ею Умико к себе. Когда она подошла близко, Эоку взял ее силой.
После этого Умико пошла к богу Сугите и молила его покарать Эоку, согнать его с небес за преступление.
— Накажи его, — умоляла она резким криком, полным боли.
Сугита погладил спутанные волосы Умико. Обеими руками он поднял ее побитое лицо и ответил:
— Если бы ты не была такой красивой, этого бы не случилось.
— Он ранил меня, — жаловалась она.
— Ах, глупая, — отругал ее Сугита. У него нет власти над тобой, кроме той, что ты дала ему.
Умико ушла, пристыженная. Поклявшись больше не позволять своей красоте соблазнять мужчин, Умико укрыла себя с головы до пят. Она пила серебро, чтобы ее тело стало синим, цвета печали. Она скрывала лицо за маской щекастой смеющейся женщины. А потом сбрила волосы на голове.
Боясь, что Эоку поймает ее, Умико бежала. Ее испуганные шаги сотрясали облака, создавая гром и молнию, и пот с ее тела стал дождем.
ГЛАВА 32
Таро
Таро расхаживал по платформе, теребил мечи на бедре. Придворные ждали. Двери Зимней комнаты открылись, казалось, час назад. Победительница встретит Таро в Весенней комнате.
Тревога сдавила грудь Таро. А если это не Мари? Он расхаживал, и было слышно только его шаги.
Платформа стояла посреди рощи вишневых деревьев. В воздухе пахло дождем. Ветерок срывал лепестки, и они кружились в воздухе, шуршали у ног Таро. Он поймал взгляд отца.
Император сидел на золотом троне с мрачным видом.
«Отцу так сложно смотреть? Он вспоминает свое прошлое?» — император был на месте Таро. За императором маячил Сатоши, всегда рядом.
С гонгом двери Весенней комнаты открылись. Таро повернулся. На большом пороге стояла маленькая, изящная и окровавленная Мари. Колени Таро дрожали. Он хотел улыбнуться, но сжал губы.
Мари шагала робко, пока поднималась по ступеням в красной ковровой дорожке к платформе. Мастер Ушиба шел следом, а потом встал возле императора и Сатоши.