Импровиз. Война менестреля

Русанов Владислав Адольфович

— Это вы о ком?

— Обо всех наших соратниках! — Горько усмехнулся красавчик. — Не будем лукавить — я прекрасно знаю о жалобах, которые они писали без устали и сна!

— Давайте не будем отвлекаться, а постараемся всадить наш залп под ватерлинию во-он той жёлто-голубой каракке.

— Да с удовольствием!

— Батарея! Наводи!

Лансу вовсе не хотелось обсуждать погибших менестрелей. Вот вызвать на дуэль каждого в строгой очерёдности — начиная от Лобо альт Эскобана и заканчивая кривоногим альт Браццо — хотелось. А злословить попусту — нет.

Ридо пожал плечами, пошёл вдоль

пушек, показывая бомбардирам, куда целиться. На ногах осталось всего три полных расчёта. Поэтому нужно быть предельно точным. Альт Грегор сосредоточился.

Вот сейчас…

— Батарея! Пали!

Пушки громыхнули.

В тот же миг клубы дыма окутали борт жёлто-голубой каракки.

Ланс видел, как добрый десяток ядер летит прямиком к ним, но ничего не мог поделать. Попытаться сбить в сторону, как тот маг-учёный с «Гордости Бракки»? Но тогда придётся «отпустить» свои и он попросту булькнут в море, как уже третий залп падают ядра, посылаемые с первого яруса. Видимо, там не осталось в живых ни одного менестреля. Но здесь, на верхнем пока что есть! Даже два! И оба полны решимости умереть, но не сложить оружие.

Время замедлилось.

Магия стоящего рядом альт Сантоша вливалась в потоки, которыми управлял Ланс. Без помощи Ридо, он давно упал бы на землю обессиленный, словно выжатая досуха тряпка.

Ещё чуть-чуть…

Менестрель не мог слышать треск, но ощутил, будто толкал ядра руками, их столкновение с бортом корабля.

Получилось!

Каракка содрогнулась, качнулась. Сейчас в пробоину хлынет вода.

Но и ядра, пущенные браккарцами, тоже достигли цели.

Мир вдруг взорвался грохотом, ревом пламени, криками людей.

Глава 3

Ч. 5

Пушка справа от Ланса взлетела в воздух, отделяясь от лафета, который, в свою очередь развалился на куски. Отброшенные взрывом, изломанные фигуры артиллеристов напоминали кукол, растоптанных злым и капризным ребёнком.

Чуть дальше обрушился кусок стены, погребая под собой не успевших отбежать канониров и гандлангеров.

Что-то рвануло менестреля за штанину. Острая щепка пробила ногу насквозь и застряла — с одной стороны окрашенная алым, а с другой — сияющая первозданной белизной. Боли не было. Только недоумение и досада. Как же так? Почему всегда так не вовремя?

Несколько мгновений спустя Ланс пришёл в себя настолько, что смог оглядеться по сторонам.

Позиции их батареи напоминали преддверие Преисподней. Кровь. Тлеющие обрывки одежды. Обломки пушечных лафетов. Искалеченные тела. Груды щебня. Язычки пламени, пляшущие на расколотых деревяшках.

Наверное, раненные кричали и стонали. Возможно, кто-то просил помощи или ругался. Ланс их не слышал — глухота защитила его от этого испытания.

Пошатываясь, будто пьяный, он с огромным трудом преодолел несчастные полтора брасе и выглянул в бойницу.

Браккарские корабли уходили на северо-запад, накренившись и захватывая ветер всеми парусами. Больше никто не стрелял.

Почему?

Что заставило их отступить?

Уж точно не галеры, вырвавшиеся из бухты Эр-Трагера и устремившиеся в погоню. Шли они на вёслах,

красиво. Взрезали таранами волны, паля из пушек вслед отступающему неприятелю. Правда, пользы от этой стрельбы было не больше, чем от лечения холеры припарками из отрубей. Скорее всего, моряки адмирала Жильона просто подбадривали себя таким образом. Что ж… Успеха. Уничтожить браккарский флот у них не получится, каким святым не молись, но, вполне вероятно, отбить от строя и взять на приз пару-тройку каракк и удастся. Так волки отбивают зимой оленух от стада. Ослабевших от бескормицы или больных. Что ж, если какой-то из кораблей северян потерял скорость из-за поломанного рангоута или пробоины, в этом есть хоть небольшая, но заслуга и его — Ланса альт Грегора из Аркайла, пришедшего сюда, чтобы защитить Эр-Трагер. И не только его, но и здешних менестрелей, которые не жалели жизни в бою…

А где Ридо альт Сантош?

Красавчик-трагерец сидел, привалившись спиной к брустверу, и тяжело дышал, закусив губу.

— Живой?! — Ланс склонился над товарищем по оружию.

На бровь прана Ридо стекала струйка крови. Камзол на груди потемнел и влажно поблескивал.

— На этот раз моя… — Проговорил трагерец. Удивительно, но Ланс его слышал. Нет, точно слышал, а не догадывался по движению губ. Неужели, глухота отступает? — Кровь моя.

— Я догадался.

— Что там браккарцы?

— Уходят. Почему? Не знаю. Но они уходят! — Ланс сам не заметил, что последние слова радостно выкрикнул. — Мы отбились! Сегодня отбились.

— Но какой ценой? — Ридо попытался пошевелиться, но скривился от боли.

— Дорогой, не спорю. Но оно того стоило, не так ли?

— Пожалуй, стоило, — через силу улыбнулся трагерец. — Лишь бы завтра не вернулись.

— Галеры адмирала Жильона преследуют их. Вряд ли победят в открытом бою, но задних пощипают изрядно.

— Да поможет им Вседержитель.

— Вы ранены, пран Ридо.

— Камнями посекло.

— И в грудь?

— Да. Осколок острый. Впился, как пуля. Похоже, ребро перебито.

— Кровь во рту чувствуете?

— Нет.

— Значит, спасибо святому Кельвецию, лёгкие целы. Будете жить. Только перевязать надо.

— Вам тоже досталось. — Взгляд Ридо упёрся в правую штанину Ланса.

— Это? Да это ерунда. Сейчас выдерну.

— Не спешите. Так можно кровью истечь.

— Так просто меня в Преисподнюю не спровадить. Тут постараться надо. Позвольте, я вашу рану осмотрю.

— Не стоит. Позовите лучше лекарей. Здесь для них хватит работёнки.

— Позову. Но мне кажется, это вы теряете много крови.

— Я дотерплю. Перевяжите лучше свою ногу.

— Перевяжу. Но вначале нужно заняться вашей раной.

— Оставьте меня в покое! — Неожиданно разозлился Ридо. — Мало вам вокруг раненых? Помогите им, если уж так неймётся.

— По-моему, вы начинаете бредить от боли и кровопотери!

Ланс протянул руку, намереваясь расстегнуть камзол трагерца. Что за глупости, в конце концов?! Нужно остановить кровь и немедленно… И отпрянул. Прямо в лицо ему смотрел арбалетный болт. Ридо с удерживал его одной рукой. Оружие маленькое, явно изготовленное на заказ, раскачивалось вверх-вниз, но на таком расстоянии промахнутсья невозможно.