Импровиз. Война менестреля
Шрифт:
— На счёт «три»!
— Годится!
— Раз! Два! Три!
Фитиль прикоснулся к полке с пороховой навеской. Вспышка. Клуб белого дыма — тому, кто придумает бездымный порох нужно поставить прижизненный памятник из золота. Выстрел.
Пуля вылетела, устремляясь к цели.
Конечно, ни длины ствола, ни величины заряда не хватило бы, чтобы толкнуть её на пол-лиги. Аркебуза тоже не справилась бы с поставленной задачей. Даже тяжёлое крепостное орудие кинет ядро всего на четверть лиги с хвостиком, не говря уже о полевой артиллерии.
Собрав в единый кулак
Время тянулось медленно. На самом деле полёт пули растянулся на несколько ударов сердца, но казалось, что миновала вечность. Ланс вначале почувствовал, что попал в цель. А потом уже и увидел, как на крыше сруба, рядом с закреплёнными вчера знамёнами вспух огненный шар. Сердцевина его была ярко-жёлтой, слепящей как солнце, а по окружности расползались алые отростки и космы.
Под воздействием силы взрыва вдавилась крыша, выдерживавшая попадания ядер. Брёвна, составлявшие стены, медленно отделились друг от друга, а потом полетели в разные стороны…
И тут слуха менестреля достиг оглушительный звук. Болью отозвались перепонки, помнившие ещё Южный форт Эр-Трагера.
— Держись! — рявкнул Коло, хватая Ланса за ворот.
Время вновь пошло своим чередом.
Тугая волна воздуха ударила в лицо.
Перед глазами плыло чёрное пятно. Яркий, ослепительный свет часто выкидывает такие штуки, отбирая зрение…
Менестрель вцепился в ветку — хоть бы не упасть!
— Получилось! — кричал Коло откуда-то издалека.
Его голос отдавал в ушах колокольным звоном.
Немного проморгавшись, Ланс увидел дело рук своих… Точнее, не рук, а магии.
Половина Аледе исчезла, словно её и не было. Частокол повалило, будто сильный ветер пригнул траву. С неба продолжали падать какие-то тряпки. Некоторые из них горели. На месте ворот билась в агонии лошадь, придавленная бревном.
Вот и всё…
Скольких же людей он убил сегодня? Сто? Двести? Тысячу?
Убил не в честном поединке и не в сражении — строй на строй, а издалека, пользуясь врождённым даром, коим наградил его Вседержитель. Какими же страшными, наверное, были войны прошлого, где не один, а десятки и сотни магов использовали свою силу для истребления людей… И какими страшными станут войны будущего! И всё благодаря ему, менестрелю Лансу
— Эй, ты не заснул? — бесцеремонно толкнул его Коло. — Или размечтался? Уходить надо. Нас могли заметить. И заметили, если не последние олухи. Надо уходить!
— Да, конечно, — встрепенулся менестрель.
Напоследок он кинул взгляд на вожеронскую армию, выходящую из леса. Если не растеряются и воспользуются преимуществом, которое свалилось им в руки, как перезревшая груша, то победят.
Спуск вниз показался ещё труднее, чем подъём. Как только Щёголь лазал вчера каждые полстражи? Дважды альт Грегор оступался, удерживаясь чудом. Один раз его подхватил Коло, не дав сорваться с хрустнувшей ветки.
Бато и Бето ждали внизу с белыми лицами. Они не видели разрушенного форта, но слышали взрыв и вполне могли оценить его необыкновенную силу.
В отдалении громыхнул выстрел из аркебузы. За ним ещё…
— Увидели дым с дерева, — пояснил Коло. — Быстро сообразили. Не все офицеры у Маризы зря жалование получают.
— Значит, уходим?
— Уходим! И чем быстрее, тем лучше!
— А Сергио? — внезапно заартачился Ланс. Будто за язык кто-то дёрнул. Ведь в глубине души он вовсе не намеревался мчаться на помощь лейтенанту и его кевинальцам. — Как же он?
— Это его решение и его выбор… Уходим!
Словно в ответ на его слова в чаще прозвучал раскатистый взрыв. С деревьев посыпалась хвоя.
— Какие шустрые, — прошипел Коло.
Ланс понял, что враги уже добрались до линии охранения Сергио и его кевинальцев. В ход пошли горшочки с гремучей ртутью. Становилось, и взаправду, жарковато.
— На коней! — кивнул он.
Коло только этого и ждал. Взлетел на спину вьючного мерина. Оглянулся, готовый к скачке. Мол, что же вы тянете?
Альт Грегора пришлось подсаживать. Сил почти не осталось. Он давно понял, что после использования магии ощущает полное опустошение на грани истощения. Когда-то помогала старинная родовая шпага, которая, как волшебный талисман наполняла менестреля силой после выступлений. Регнар считал, что древний клинок впитывает магию из мирового аэра и отдаёт владельцу. Коэл утверждал, что Ланс просто-напросто сам себя убедил и, постояв какое-то время со шпагой, отдыхает и восстанавливает утраченное. Кто из них был прав, а кто нет, сейчас уже и не разберёшь. Хорошо, если пран Гвен не обманул и передал, как обещал, шпагу сыну Реналлы. Тогда есть надежда, если не вернуть — подарки не забирают назад, то хотя бы подержать её в руках…
Но, оказавшись в седле, менестрель приободрился. Он иногда шутил, что должен был родиться в Райхеме, в племени кочевников. Пьяный, раненый или уставший — он мог скакать сколько угодно и как угодно. Только тяжёлая болезнь, наподобие той, что скрутила его в Трагере, могла свалить Ланса с коня.
— Вперёд! — выкрикнул он, ударяя скакуна пятками.
Коло отстал лишь на долю мгновения. Близнецы замешкались, но тоже не собирались оставаться, ожидая сталь или свинец от недавних собратьев по оружию.