Импровиз. Война менестреля

Русанов Владислав Адольфович

Коло не возражал. Отец Сабан тоже. Только фра Бьянческо глянул на них недоверчиво, слово заподозрил в помешательстве. Но ничего не сказал, развернулся и ушёл в шатёр. А Пьетро тем временем, уже подозвал адъютантов.

Первым забил тревогу пран Уилл альт Фрост. Точнее, конечно, не он, а один из его стражников, которых он расставил на стенах замка, следить за всеми четырьмя сторонами света. Ночное происшествие, когда погиб хозяин замка, выдано было за проникновение вражеских лазутчиков. Морин с Офрой так уговорились, чтобы врать одинаково. Наёмная убийца пришло в себя после парализующего удара прана Гвена ближе к утру. Кринтийка сразу объяснила ей,

что этот способ единоборств распространён в Голлоане. Оттого-то местные бойцы и ценятся на вес золота во всех двенадцати державах. Одолеть голыми руками вооружённого и неплохо обученного противника — что может быть полезнее для телохранителя или, наоборот, для наёмного головореза. Удары, которым учат на заросшем влажными лесами острове, могут быть смертельными, но если поражённый не умер сразу, то, наверняка, придёт в себя в ближайшее время. Полстражи или стража.

Морин отволокла Офру в их общую спальню, уложила на кровать, присела рядом и потребовала внимания. Её версия произошедшего в ту ночь была такова. Двое слуг прана Гвена вступили в преступный сговор с врагами. С какими? Да кто же теперь разберёт? Скорее всего, с новым тайным сыском герцогине Маризы. Именно унего желание достать бывшего главу должно победить разумную осторожность. Они решили похитить прана Гвена, а для этого всех напоили сонным зельем, заложили карету парой коней и отправились наверх, чтобы оглушить и связать хозяина замка. Вполне возможно, что в сговоре участвовала Анне — нянька малыша Бринна. Но каким именно образом, сейчас уже не узнать… и не расспросить. Нельзя исключить, что за определённую мзду она хотела передать властям Аркайла своего подопечного.

К счастью, в тот вечер Морин и Офра не испытывали особого голода и поэтому съели слишком мало подливы, в которую и добавили сонное зелье. Вдвоём им удалось растолкать и привести в чувство Бриана альт Нарта — благородного героя, который тут же бросился наносить порядок и причинять справедливость. Двоих мерзавцев он убил, но третьему удалось его застрелить и лёгкой аркебузы. Следы драки и ранения на трупах полностью подтверждали эту историю. Так же третий разбойник — видимо, впущенный сообщниками из-за стены в ту же ночь, ибо его личность так не установили, проник в замок, вступил в схватку с праном Гвеном и убил бывшего главу тайного сыска. Наверняка он был мастером боя на кинжалах, иначе вряд ли одолел бы альт Раста. Возможно, даже убийцей из Гильдии, которого Мариза наняла за большие деньги осуществить месть. Каким образом погибла Анне? Ну, попала под горячую руку кому-то из сцепившихся мужчин, например, или просто споткнулась, упала и сломала шею. Офра и Морин спугнули убийцу, но больше ничего не успели поделать, и ему удалось выпрыгнуть в окно.

Вот и вся история…

Получилось складно и, как оказалось, весьма убедительно.

Поверили все — и стража, и кринтийцы, и все прочие обитатели замка.

Для праны Нателлы придумали отдельную сказку о злом короле-призраке, который при помощи колдовских чар погрузил в сон всех людей и животных, а сам наслал крылатых демонов, чтобы похитить наследника трона (так хозяйка замка упорно именовала Бринна) и пожилого регента в изгнании — так пришлось поименовать прана Гвена альт Раста. С ними сразился отважный рыцарь Бриан альт Нарт и две воительницы — Офра и Морин. После тяжелейшей кровопролитной битвы враг был повержен хладной сталью и светлой магией, но двое из стойких защитников замка пали в неравном сражении.

Покойников положили в наспех сколоченные и украшенные, чем прийдётся, гробы, которые поставили в часовне. Отец Жюст, отдуваясь и пыхтя, входил туда пять раз в день, чтобы молиться и читать отрывки из «Деяний Вседержителя».

По истечении трёх суток предполагались торжественные похороны и прощание с героями. Офра заглянул туда однажды вечером, поглядела на суровых и неподвижных прана Гвена и Бриана. Да, после смерти они доставляли куда меньше хлопот, чем при жизни. Всегда можно найти доброе даже в самом дурном повороте судьбы.

Анне лежала в дощатом необитом гробу у самого входа и выглядела весьма хорошенькой. Мертвенная бледность сделала её даже похожей на благородную прану. Заботу о Бринне взяла на себя Лонара.

С той самой ночи стражу на стенах усилили, ворота держали закрытыми. Это помогло отогнать шайку мародёров, проявившуюся, как всегда неожиданно. Скорее всего, отряд аркайлской лёгкой конницы из молодых дворян, желавших сыскать воинскую славу на полях сражений с подлыми захватчиками-квинальцами, заблудился и отстал от своих. Одиной замок, выглядевший не слишком грозно показался им желанной добычей, но залп из арбалетов, произведенный со стены, подействовал убедительнее любого проповедника-миротворца. Потеряв двух коней и увозя до десятка раненых, искатели наживы и увеселений живо ретировались.

Бдительность не ослабляли.

Именно поэтому новую кавалькаду заметили издалека.

Полтора десятка всадников. Без знамён и штандартов. За ними — крытая повозка. Парусина когда-то была покрашена в синий цвет, но со временем выцвела и полиняла, отчего напоминала осеннее небо.

Ехали они по дороге, не скрываясь, и держали курс прямиком на ворота замка.

Стражник, первым заметивший гостей, доложил прану Уиллу, а тот забил тревогу.

Загудел охотничий рожок. Трижды отрывисто, один раз — долго.

На стены взбежали кринтийцы, на ходу проверяя — легко ли ходят в ножнах мечи. Взвели арбалеты. Суровые воины перешучивались и осыпали друг друга подколками. Уж для них полтора десятка врагов сущая ерунда.

Офра стояла вместе со всем, опираясь локтями на каменный парапет. Метательные ножи на месте. Арбалет изготовлен к бою. Она точно не будет обузой для готовящихся к бою мужчин. И ещё посмотрим, на чьём счету окажется больше убитых.

Хмурая Морин что-то горячо втолковывала Кигану Дорн-Дрэгану и старому волынщику Диглану. Вполголоса, но жестикулировала так бурно, что напоминала маленькую ветряную мельницу.

Всадники приближались. Офра прищурилась, стараясь их получше разглядеть.

Вот так штука!

Она даже присвистнула от удивления.

Возглавлял кавалькаду тот самый кевинальский лейтенант, которого незадолго перед их отъездом назначили командующим всей армией Вожерона. Рысивших по обе стороны от него молодых пранов в кирасах и шляпах с перьями она не знала, равно как и пожилого сухопарого священника, натянувшего на голову капюшон. А вот следом ехал старый знакомый. Коло Щёголь! Более неожиданной встречи трудно представить. Зачем он явился? Устраивать сцены ревности? Увещевать её не водиться с Чёрным Джа? Вот ещё! Офра — не маленькая девочка. Она сама способна решать, как строить свою жизнь. Пусть только заикнётся! Она вобьёт ему в глотку кинжал по самую крестовину!

Всадники приблизились.

Эпилог

Ч. 2

Остановились около подъёмного моста, цепи которого давно уже заржавели и намертво застряли на барабане. Хвала Вседержителю, хоть ворота оставались крепкими — не только тараном, но даже из пушки с первого раза не прошибёшь толстые дубовые доски.

— Я — главнокомандующий армии Вожерона, Пьетро альт Макос! — провозгласил кевиналец.

Его взгляд цепко скользил по лицам стоявших на стене людей.