Inferente. История одного письма
Шрифт:
— Спасибо, — ответила я, и мы собрались оперативно выходить наружу.
Мы проезжали стройные небольшие улочки и широкие бульвары, слышали крики торговцев и краем глаза замечали красоту местных строений. Но любоваться городом было попросту некогда, и мы, в основном, следили, нет ли за нами хвоста.
Когда машина снова остановилась и мы вышли наружу, сложно было поверить, что мы на месте. Трёхэтажный белый дом в форме полукольца окружал скромный сад, отделённый от улицы высокой кованной оградой, выкрашенной в чёрный.
— Кингсбери роуд, 17. Дом профессора
— Да, конечно, — немного растерянно кивнула я. — Спасибо большое!
— Всегда пожалуйста, коллеги, — улыбнулся он, и скрылся в кабине автомобиля, который вскоре скрылся за ближайшим поворотом. Надеюсь, у него не будет из–за нас проблем.
Впрочем, наше внимание тут же было всецело обращено на белый дом. Дёрнув за ручку, Лиум обнаружил, что она закрыта. Ну, как же иначе. И никого поблизости…
Он уже хотел было достать отмычки, когда Флейм заметила небольшую кнопку звонка и нажала. Мне кажется, парень даже немного огорчился, что упустил такую возможность, но с таким развитием событий я уверена, что у него ещё будет шанс.
Спустя мгновение, послышался характерный щелчок, и мы беспрепятственно вошли внутрь, шагая по выложенной гравием дорожке.
Надо было торопиться, но мы остерегались не только тех, кто остался снаружи, но и того, что могло ждать нас внутри, а потому шли размеренным шагом — не медленно, но и не особо быстро, и пытались рассмотреть двор и дом заранее.
— В таком большом доме несложно найти тёмное помещение для пленников, — задумчиво сказал Лиум.
— Спасибо за оптимизм, — буркнула я.
— Да пожалуйста, — пожал плечами парень. — Я просто предполагаю.
Поднявшись на крыльцо, мы не успели постучать в двери, как их открыл худощавый дворецкий с сединой в волосах.
— Проходите, профессор Фраксис уже ждёт вас, — только и сказал он.
Мы недоуменно переглянулись, пока он закрывал двери, и последовали за ним по коридору, обставленному разными механизмами и редкими растениями. На стенах, обклеенных темно–зелеными обоями с мелкими золотистыми цветами, то и дело виднелись разные чертежи и схемы неизвестных механизмов и зарисовки из мира природы. Среди них было немало изображений давно вымерших животных, само воспоминание о которых уже было искажено.
Нас завели в довольно большой кабинет, буквально заваленный разными книгами и механизмами. Сразу за большим окном расположился широкий стол, на котором ворохом лежало множество бумаг, а справа виднелась дверь в лабораторию. Вдоль стен расположились книжные шкафы, а по углам и возле стола — ещё больше разнообразных растений.
За рабочим столом сидел сам профессор Фраксис — пожилой мужчина с короткой белой бородой и седыми волосами, обрамлявшими расползающуюся лысину. Белый халат он накинул поверх рубашки с чёрным жилетом, а на глаза нацепил округлые очки. Телосложение у него было среднее — быть может, он и любил вкусно поесть, но за этим явно следовали бессонные ночи и дни, под завязь забитые изучением чего–то
Когда мы вошли, он увлечённо писал что–то в лежащей на столе тетради, а затем поднял на нас взгляд и оставил своё занятие.
— О, почтальоны «Крылатой Почты»! — обрадовался он, но из–за стола не встал. — Элла, Флейм и Лиум, полагаю?
— Да, — кивнула я. — Вот ваше письмо, в которым вы просили нас приехать.
— Да, прекрасно, — кивнул он, взяв бумагу в руки. Он лишь мельком просмотрел его, после чего обратился к дворецкому. — Джеймс, пожалуйста, накройте нам стол к чаю. Я ужасно голоден, да и, полагаю, наши гости тоже.
Мы хотели было отказаться, но наши животы, оставшиеся без завтрака, предательски заурчали. Все трое раскраснелись, но хозяина дома это ничуть не смутило.
— Вот и подтверждение моим словам! — улыбнулся он, и, как только Джеймс вышел, продолжил — Ладно, перейдём сразу к делу, ведь вы преодолели такой путь не для того, чтобы распивать чаи со старым заучкой. Мне очень жаль, что пришлось доставить вам столько неудобств, но, боюсь, иначе я не мог. Похоже, что предыдущие письма от Йонатана Палеаса просто–напросто перехватывали. Думаю, что и мои тоже. Поэтому, я не мог сообщить его новый адрес в письме — это значило бы натравить на него всех собак.
— Почему же не написали последнее письмо и не отправили сразу на новый адрес? — вопросила Флейм.
— Раз уж эти стервятники вышли на его след, то непременно перехватят и это письмо, и адрес на нём будет для них прямым ориентиром, — пояснил профессор. — И, кроме того, мне кажется, что в местном отделении у них есть свои люди.
— Мы заметили, — вырвалось у меня.
Профессор вопросительно поднял брови, и тогда мы вкратце пересказали ему сегодняшнее утро. Он не перебивал, только всё больше хмурился с каждым словом.
— Значит, всё ещё хуже, чем я ожидал, — подытожил он. — Они не только приставили своих людей, но уже готовы охотиться и на вас.
Мы сглотнули. Быть объектами охоты нам хотелось меньше всего.
— Но кто это — они? — спросил Лиум.
Профессор тяжко вздохнул.
— Это сложно. Мне кажется, мы имеем дело с самой корпорацией «Терра».
Я переглянулась с ребятами и прочитала в их глазах ту же растерянность, которую чувствовала сама. Но профессор не обращал на нас внимания, и продолжал:
— Насколько я понимаю, они собираются разыскать почти мифический объект под названием «Ковчег», чтобы захватить монополию на животных. Кроме прочего, они производят механических питомцев, и им не нужна конкуренция. Так что, думаю, они либо уничтожат их, либо станут разводить для элиты. Либо использовать для опытов. Впрочем, это только моё мнение.
— Разве «Ковчег» — не очередной миф? — возразила Флейм.
— Из писем Палеаса следует, что нет, — серьёзно ответил профессор. — Он нашёл дневник одного из исследователей, который участвовал в проекте «Ковчег», а также некоторые наработки, которые помогут завершить изначальную миссию «Ковчега». Но его могут перехватить.