Инкубатор, или Необыкновенные приключения Юрки Гагарина
Шрифт:
Мордастый хмыкнул:
— У тебя-то, из грязи в князи, откуда честное благородное, не смеши народ!
— Да смогу я, смогу, только доверьтесь мне, ваше превосходительство! — умолял Бугровский, чувствуя свой шанс зарекомендовать себя в глазах уважаемого с другой планеты. — В лепёшку расшибусь, но верну вам эту штуку, только доверьтесь! Я смогу!
— Я всё смогу, я клятву не нарушу. Доверяй, но проверяй, — резонно заметил инопланетянин. Очень по-земному снял фуражку, пятерней взлохматил волосы, потом снова пригладил, размышляя. —
Кваску, подумал Бугровский. Два пальца в рот, а не кваску. После такой бурды точно пропоносит.
— Не надо грязи, бурда, как бурда, — уловил мысль Зэпп. — Все пьют и нахваливают. Премиум класс!
— Вы водку не пробовали, ваше святейшество. Нашу, русскую!
— Водку-то? Умник, блин горелый! Где ты её возьмёшь среди ночи?
— А у нас в левом крыле магазинчик в подвале. Можно договориться. И водочка там есть, и селёдочка. Могу сбегать, поговорить, ваш-шество. Одна нога тут, другая — там.
Инопланетянин задумчиво глядел на Бугровского:
— Смешной у вас, русских, язык. Диковатый какой-то: одна нога здесь, другая — там? На мину, что ль, наступил?
— Это говорят, когда быстро хотят, — залебезил Бугровский, стал виться ужом под тяжёлым сапогом Зэппа.
— Ладно, Бугор, так и быть. Доверю тебе важное дело.
— За водкой? — обрадовался Бугровский.
— За молодкой! — сказал Зэпп. — Агент ты мой, по вызову.
Сняв сапог с плеча Бугровского, поманил его поближе и зашептал:
— Водку я сам найду, не парься на этот счёт. А ты пойдёшь на крышу и добудешь мне струпцину, понял? Всеми правдами и неправдами. Подкупом, угрозами, шантажом, убийствами, как умеешь. Короче, чего тебя лечить, сам всё знаешь. Я в тебя верю, ты ж такая скотина, что мама моя дорогая! Я сразу тебя унюхал, ещё в палисаднике. А не добудешь: одна нога здесь, другая — на крыше. А голова — в районе ВДНХ, понял?
— Слушаюсь, ваше сиятельство! Горд оказанным доверием!
Инопланетянин поморщился:
— Слушай, заколебал ты меня с этими сиятельствами. Называй меня Командор или господин Зэпп. Так мне привычней.
— Слушаюсь, ваше сиятельство, господин Зэпп! Разрешите идти?
— Валяй! Дан приказ: ему на запад, ей куда-то не туда! Ветер в парус, девочка моя семиглазая!
Бугровский потоптался, какая-то мысль пришла ему в голову.
— Ну, что у тебя ещё? — спросил Зэпп. — Денег на дорогу? Денег нет!
— Вы мне это… По морде не дадите?
— О, с превеликим удовольствием, — обрадовался Зэпп. — С того момента, как тебя увидел, кулаки прямо чесались. А я ещё думал — к чему это? К деньгам? Вряд ли, зарплата в конце месяца, а взяток я принципиально не беру до получки. Давай, подставляй рыло! Вот, блин, теперь ты угадал мои мысли. Впору, как маститый Державин юному Пушкину: и в гроб сходя, благословил. В таком вот роде. Встань не против солнца, иначе промажу.
И стал двигать плечами, разминаться.
— Вы меня не поняли, господин Зэпп, — Бугровский испугался, что тот войдёт во вкус, и его уже не остановишь. — Это для конспирации. Я к ним приду и скажу: вот меня били, пытали, унижали, как могли. Чтобы войти в доверие и вызвать жалость. Для достоверности.
— Вызвать жалость — не фиг делать! Тебя сейчас только ленивый не пожалеет. Или тот, у кого вместо сердца каменный мотор.
— Пламенный, — подсказал Бугровский.
— А, ну да, это гранитный камушек внутри. Если для пущей достоверности, могу ребят позвать. Спецы на все руки-ноги. С пыточной машинкой. Ой, ха-арошая штука! Пятки здорово перемалывает! В порошок. Хочешь попробовать? Могу устроить.
Бугровский испугался:
— Нет, нет, давайте лучше без ребят! Сами говорите, времени мало, смазка сохнет. Попробуем своими силами.
— Ближе подойди, — приказал Командор.
Бугровский подошёл и крепко зажмурил глаза.
— Эй, а ты, случаем, не мазохист? — спросил Зэпп с подозрением. — Будешь потом просить: дайте в рог, пните под зад. Укусите, ущипните. Очень надо!
— Нет, нет, не мазохист! Бейте!
— Ну, смотри! — Командор размахнулся и со всей дури врезал Бугровскому по зубам. Тот упал, обливаясь кровью. — Ну, как, достоверно? Или не очень? Могу повторить сцену пытки.
— Не надо, — Бугровский сплюнул солёную вязкую жижу и нащупал языком остаток переднего зуба. — И так сойдёт. Боксом в детстве не увлекались, господин Зэпп?
— А как же! — самодовольно ухмыльнулся инопланетянин. — Только им и увлекался. Разряд имею, сто семнадцатый юношеский. Всё детство с грушей на верёвке, других игрушек не было. Пока папа не получил работу, жили в бандитском квартале. Такого нагляделся! Хулиганье через одного, каждый день махаловка. Точь-в-точь, как у вас. Потом, опять же, футбол, фанатский сектор, «Бурдурмак» — чемпион! «Турбурдур» — кони, «БДРК» — мясо. Или этот, «Плезит» — на мыло! Там без бокса делать не фиг. Пришлось освоить. Все костяшки посбивал об чужие зубы. Кстати, осталось, чем жевать? — спросил участливо. — Или только глотать будем?
— Ешть пока, — ответил Бугровский.
— Ну и хорошо. Ну и ладно. Короче, в добрый путь. Выпей эту, как у вас? Забугорную? Её, в смысле. Примета такая, чтобы снова увидеться.
— Закурганную, господин Зэпп. Забугорной у нас нет.
— Он мне будет говорить! Как это нет? Да у вас бугор на бугре, как это нет? Говноспор ты, Бугровский! Всё, надоел ты мне. Давай, разведка, топай. Мата Хари нашего двора, смотри не попадись. Кстати, плохо кончила, не изящно. У щербатой стенки расстреляли. Хоть бы зашпаклевали. Ни фига эстетики! Смотри, Шарапов, если разгонишь эту малину, получишь премию и повышение по службе.