Инкубатор, или Необыкновенные приключения Юрки Гагарина
Шрифт:
«…Новости культуры с Инессой Таймлер. По сообщению радиостанции «Эхо Москвы» всемирно известный кинорежиссер Никита Михалков приступил к написанию сценария патриотического трехсерийного фильма «Рыцари Земли» о посещении инопланетянами Москвы, продолжая свои фильмы «Утомленные солнцем» и «Противостояние». В ролях положительных землян выступят сам режиссёр, а также его сыновья и дочери. Злобных инопланетян будут играть актеры Ильин, Адабашьян, Маковецкий, Любшин, Меньшиков, Пороховщиков, Петренко и кинорежиссер-документалист Манский.
Никита Михалков предполагает закончить свой новый фильм к 75-летию президента Российской Федерации В.В. Путина. Бюджет фильма побил все рекорды — свыше 350 миллионов долларов».
«Группа «Юту» написала песню: «Я — упал с Луны», которая стала гимном
«Группа «Машина времени» в рекордно короткие сроки выпустила диск «Останкино, любовь моя», в котором были собраны все песни, сочиненные лидером группы Макаревичем за последние 35 лет его творческой карьеры, а также его телевизионные передачи «Смак».
«Лидер группы «Ленинград» Сергей Шнур, бросив пить и курить, записался в отряд космонавтов и стал активно готовиться к полету на Марс».
«ОАО «Останкинское чудо», созданное неделю назад по указанию Президента РФ, выпустило первые 100 миллионов акций своего предприятия. Собранные средства пойдут на строительство уникального 175-этажного офисно-больничного центра по лечению всех болезней. Он будет возведён на месте бывшего Останкинского пруда, к осушению которого уже приступили специалисты «Метростроя». Останкинская телебашня будет демонтирована и перенесена на юг Москвы. Переедет также телецентр со всеми своими службами. В связи с этим район получит высший экологический балл всемирной Партии зелёных…».
Глава 26
«А вы мне по морде не дадите?»
— Я не виноват, — испугался Бугровский. — Я не при чём!
— Как не при чём? А похож, зараза, ой, похож, одно лицо! У нас, когда узнали, что вы тут творите, за головы схватились: ну, блин, дикарское племя! Куда власть смотрит? Так генофонд топтать. Нет, ты прикинь, Бугор. Вот ты та девчонка юная, не целованный ни разу. Да не дёргайся, я в принципе, чего заозирался? И как теперь тебе жить? Как невинность сберечь среди уродов? Кого рожать и от кого? Ты — девочка юная, милая, мечтаешь о большой любви, о материнстве. Оделся ты красиво, причесался, туфельки, топик, заколочку в причёсочку. Идёшь красивый, весёлый, попой крутишь. Как в песне: «Она идёт красивая, весёлая, счастливая, не зря её гуцулочкой зовут». По сторонам глазками стреляешь: где ты, мой принц? Мечтаешь о чувстве, большом, таинственном, которое захватит тебя всю, даст тебе крылья. Все на тебя оглядываются: какая красавица, вздыхают завистливо — кому-то ведь достанется такое чудо! И тут эти — тьфу, блин, сейчас вытошнит! — мондова триперная, бугровские эти, узколобая, немытая срань. И топчут твою мечту о счастье. И что ты будешь делать? Вешаться? Дать верёвку, а Бугор? Для чистоты эксперимента?
У Бугровского ум за разум зашёл: какая девочка, какая верёвка! Это ж озвереть можно!
— Можно, согласен, — кивнул Зэпп. — Это тебя ещё никто за жопу не взял, а ты уже озверел! А если возьмут? Нет, но если тебе, дегенерату, приспичило, сними ты проститутку, заплати. Ан нет, подавай этим буграм юную, чистую, честную душу. Ну, не мрази ли! Ходячее скудоумие! Я одного не понимаю. У вас если кто ссать начнет на улице, всегда найдется смельчак, даст ему поджопник или подзатыльник. Бабки налетят, станут вопить. Менты прибегут: нарушение общественного порядка, газон обоссал, трава расти не будет. А тут — бздят заступиться. Где они, «ворошиловские стрелки», мстители? Ни одного на тысячу верст вокруг. Всё врёт ваш Говорухин, нет таких дедушек в природе, вымерли. Сегодняшние дедушки бздливые, у них на уме только домино, да водка. Да и стрелять не обучены. А какие там менты продажные, ой, не могу, не могу, не могу…
Он подал знак солдату и тот подсунул ему ведро. Командор наклонился, и его крепко вырвало.
— Видал, какая у меня реакция на кущёвских ментов? Ничего не могу поделать, так дерьмо это смердит, сил нет. Клопы тифозные!
Он вытер пальцы платком
— А я вот думаю: чем ты, Бугор, лучше? Катьку юную испортил, лёгкими деньгами развратил. Не-ет, я тебе так скажу, по-товарищески. Всех вас, срань невоздержанную, я бы стерилизовал. Не, ну сам посуди, что вы творите. Вы ж против природы прёте, все баблом решаете, какая там любовь, какие чувства? Думаете, так продлите своё скотское существование на голубой планете Земля? Ни хрена не продлите, один чёрт подохнете и никакие стволовые клетки не помогут! Не вас жалко, уродов, а ваших стареньких пап-мам, давших вам жизнь.
— Ваша милость, пожалейте сироту! — взмолился Бугровский, вовремя вспомнив, что и у него были папа-мама. И даже слёзы горькой печали и тоски выступили на его глазах.
— Сирота! Ты когда на их могиле-то был! Сто двадцать пять лет назад? Или вспоминал их? Нет, Бугор, никудышный ты человек, надо тебя все-таки распылить. Ни ума, ни фантазии, один гонор. Убрать! Меня от него подташнивает.
И сделал знак солдатам. Бугровский понял, что это конец и из его груди вырвался искренний вопль:
— Ваше превосходительство, исправлюсь, дайте шанс! Буду хорошим, добрым, отзывчивым, буду детей любить, только сохраните жизнь! Возьмите все деньги, машины, квартиры, гаражи, драгоценности, дом на Сицилии, — всё возьмите, весь антиквариат, раздайте бедным, только жизнь не забирайте, отпустите на покаяние! Голый, босый, пойду с непокрытой головой по Руси, буду за вас всем богам молиться!
Зэпп глянул на Бугровского с интересом:
— О, блин, как запел! Но я тебе, скажу, как Станиславский Немировичу-Данченко: «Не верю!». Молиться он будет, хорош врать. Пойдёт куда-то! Да ты без своего навроченного джипа шагу не делаешь! Надо ж такое сморозить: голый, босый, с непокрытой головой! Во, наплёл, я-то, дурак, чуть не поверил! Ты и в бога-то не веруешь, атеист. Ты вообще, Бугор, какой-то не очень нужный элемент природы. Отброс, по сути, хотя и носишь «хуго босс». Я тебе так скажу, только ты не обижайся. Из-за таких, как ты, ваша Раша тридцатый год топчется на одном месте и ни одна реформа на хрен не идет. Ни ЖКХ, ни армии, ни здравоохранения, ни судопроизводства. Вы со своим баблом опоганили святое понятие демократии. Глядя на вас, так и хочется сказать словами большого русского поэта из Африки:
Зачем стадам дары свободы? Их должно резать или стричь.А глядя на тебя, я выбираю «резать». Извини, Бугор, буду резать, буду бить, всё равно, как говорится, тебе водить.
— Нет, но если так подумать, — продолжал мордастый, — Ну на хрен ты кому нужен и такие, как ты, акулы, блин, бандитизма! Я тут был, когда шла перестройки, брал на борт вашего брата-демократа, могу сравнить. Какой бы энтузиазм! Горбачёв — вау! Перестройка — вау! Гласность — вообще, отпад! Как верили в лучшее, как распинались, доказывая мне, что теперь-то Россия точно изменится, никуда ей не деться! Они мне весь мозг разрушили, пока летели: у народа откроется второе дыхание, бабушки будут бесплатно пирожки печь, шахтеры за так рубить уголь, жила бы только страна родная! А потом власть взяли вы, люди строгих правил, главное из которых — бабло решает всё. Быстренько создали общество потребления, подсадили простого человека на иглу низменных страстей. Как жил он во тьме и беспросветном труде за похлёбку, так и живёт. Только хуже ему стало, бедному.
Мордастый достал платок. Вытер слезу.
— Везде его надули, кинули, лишили иллюзий. Полстраны — обманутые вкладчики, обиженные дачники, брошенные дольщики. Теперь вот кинутые жёны. А где идеалы, где христианские заповеди? Где трепет перед прекрасным? Какая красота спасёт ваш мир, если тут одно уродство! Сиськи-письки Семенович, Бугор, танцы-шманцы по телеку, ещё не красота. И вся беда этой бывшей 1/6 суши или сашими в том, что на ней живёшь ты и такие, как ты, тебе подобные. И вас таких много, быстрее тараканов плодитесь. А ведь вы, бугры — как засор в унитазе, ничего из-за вас не проходит, всё тут стоит и смердит. И будет смердеть, пока вас не изведут с помощью спецсредств, не замочат в сортире.