Иной цвет
Шрифт:
– Присядь и загляни,- шепнул Руслан,- никого там нет?..
Я протиснулся в щель. Сколько ни вглядывался - ничего не увидел. Я уловил запах прелого сена, сухих досок и сырой болотной травы. И лишь в правом углу различил слабое хризолитовое свечение свежесорванных древесных веток. Тонкий слой прелого сена здесь сплошь был истоптан белесо-серыми следами.
– Никого вроде бы,- сказал я и последовал за Русланом.
Мы постояли, прошли в угол, поворошили ветки. Руслан включил фонарик. Я прищурился, прикрыл глаза. Руслан быстро провел лучом по
Мы обследовали весь сеновал. И лишь теперь в углу под травой и ветками нашли флягу из-под меда, такую, в каких обычно возят молоко или краску.
Хмыкнув, Руслан сунул во флягу руку, извлек ее, понюхал палец и коротко сказал:
– Камуфляж!
– Что, не мед?
– Мед-то мед, да только все это маскировка. Да, дело тут, по-моему, серьезное. Идем отсюда. Скоро они должны прийти.
Мы положили флягу на прежнее место, завалили ее ветками, вышли из сеновала и прикрыли дверь. Остановились у первого же деревца, залегли и стали ждать.
Через час в отдалении появились трое. Они шли со стороны пасеки. Один из них темно-каштановый, почти умбровый, другой терракотово-фиолетовый, а третий толстый, чуть приотставший, кирпично-коричневого цвета. Они быстро подошли к сеновалу. Теперь и я слышал, как заскрипела дверь.
– Ну, что?
– спросил меня Кукушицкий,- Пойдем?
– Пойдем.
– Будь осторожен. Передо мной не лезь. Ну, ни пуха...
– Ни пера.
Мы бесшумно приблизились к сеновалу. У двери постояли.
Руслан с прежней осторожностью приоткрыл дверь. Я заглянул внутрь. Темно. В углу хризолитовым пятном светилась та же куча веток.
– Там никого!-прошептал я.
Сдвинув фуражку со вспотевшего лба на затылок, Руслан спросил:
– А ты видел, что они входили? Слушай, Костя, а это не галлюцинации у тебя? У тебя ведь и со слухом что-то такое...
– А ты слышал, как скрипела дверь?
– спросил я его.
Руслан закурил, курил быстро, глубоко затягиваясь. Закурил и я. Только курнул два раза, он говорит:
– Ладно, бросаем...
– Подожди...
– Все равно не куришь-не дурей от табака.
Руслан решил слазить на крышу. Он разулся и стал взбираться по углу. Я помогал ему.
На прогнившей крыше он ничего примечательного не обнаружил.
– Десять минут первого,-раздумчиво сказал Кукушицкий, обойдя сеновал.
– Должны они, по-моему, еще раз прийти. Надо сделать засаду.
Мы вошли в сеновал. Слегка укрывшись ветками, засели в двух противоположных углах и стали ждать.
Изредка негромко перебрасывались словом-двумя. Я терялся в догадках. Что замышляли эти фиолетовые, умбровые и прочие типы? Чем они тут вообще заняты, что ночью делают? Куда делись? Или, может, просто прошли мимо этой каланчи? Нервы мои были напряжены до предела.
И вот наконец он появился.
Один.
Скрипнула и широко открылась огромная дверь.
Он был ярко-фиолетового, какого-то ядовито-сиреневого цвета. Стоял посреди проема настежь открытой двери. Была уже
В широком проеме открытой двери, за слепящим сиреневым человеком мне видны были ультрамариновые стволы близких деревьев, а далеко над ними, словно полоса слабой зари, далекой хризолитовой дымкой светился лес. А выше мерцали крупные звезды.
– Кто здесь?
– негромко спросил ядовито-сиреневый.- Накурили!..Все сожгут, до тла. Кого носит тут!..-еще тише сказал незнакомец.
Он взял флягу, быстро вышел из сеновала. Бросил звякнувшую посудину у двери. Шаги его стали затихать.
– Руслан,-уверенно шепнул я,-идем! Больше здесь никого не будет.
Мы выбежали из сеновала.
– Ты видишь его?
– спросил Руслан.
– Да, он быстро уходит.
Я его отлично видел. Он уже быстро спускался с холма. Его фиолетовая фигура то скрывалась за деревом, то закрывала собой какой-нибудь ультрамариновый ствол.
Лес густел, и мы вынуждены были максимально приблизиться к неизвестному, чтоб не потерять его из виду.
Сапоги Руслана изредка поскрипывали, но он все-таки умудрялся идти почти беззвучно.
В низине фиолетовый остановился. Я расставил руки, остановил Руслана. Фиолетовый постоял, прислушиваясь, и, чуть свернув влево, быстро пошел дальше.
Незнакомец прекрасно ориентировался в темном лесу. Он шел впереди нас метрах в семидесяти. Руслан, положив руку мне на плечо, шаг в шаг следовал за мной. Как только неизвестный останавливался-останавливался и я, а за мной Руслан.
Мне показалось, что мы повернули и по берегу речушки идем в обратном направлении, но в другом месте. Мы поворачивали, по кремнистому бережку шли назад к стриженому холму, на котором высился сеновал.
Фиолетовый незнакомец еще раз круто повернул влево. Прошел шагов десять, остановился, видимо, прислушивался. Он нагнулся и, как мне показалось, начал беспорядочно двигать руками. Двигалось его тело, руки, ноги... И я никак не мог понять, к чему он прилагает такие усилия. И только по звуку я понял: он передвигал камни.
Мы осторожно приближались к нему.
И вдруг он исчез.
– Быстрей! За мной!
– шепнул я Руслану, схватив его за руку, и увлек за собой.
– Что там?
– Он исчез...
Запинаясь о довольно большие камни, мы по глыбистому нагромождению пробрались к тому месту, где только что был фиолетовый. Редкие кустики травы вокруг светились сизоватым туманом. Я вытянул руки, и пальцы мои коснулись холодной неровной стены. Тогда я нагнулся, сунул голову под нависший камень и увидел фиолетовое пятно. До меня едва доносились шорохи куда-то пробиравшегося незнакомца, дыхание Руслана. Теперь я услышал, как где-то совсем рядом, вытекая из-под горы, слабо журчит ручеек.