Инстинкт У
Шрифт:
А потом она обнаружила Колю стоящим под лестницей на первом этаже.
– Коленька, ты что? Я могу тебе помочь? – ласково спросила она, понимая уже, что, похоже, ему нужна совсем не её помощь.
Он был высокий, выше её. И стоять под лестницей ему было неудобно, мешал низкий пролёт. Он нагибался неловко и затравленно смотрел на АлиСанну. Больше всего он в этот момент напоминал какое-то славное, но очень нездоровое животное. Жирафа, что ли? Эта мысль так больно ужалила АлиСанну, что она вздрогнула и снова позвала:
– Коля, пойдём к нам в кабинет.
Мальчик молчал, а потом и вовсе повернулся к ней спиной.
– Коленька, - опять попыталась достучаться до него АлиСанна и закусила губу, чтобы не заплакать – до того ей было жаль этого бедного мальчика и его родителей. – Хочешь, я позвоню маме или папе и попрошу их приехать за тобой?
Была перемена, мимо них вверх и вниз сновали школьники. Промчалась было Алёна Халецкая, в последний момент заметила их и обеспокоенно посмотрела на АлиСанну. Та едва заметно покачала головой и на мгновение прижала палец к губам: не подходи, молчи. Алёна кивнула и убежала. Но тут за плечом АлиСанны возник Митя Белов, мигом оценил ситуацию и шепнул в самое ухо:
– Нужна помощь?
АлиСанна снова поднесла палец к губам, и Митя тоже всё понял, ушёл незаметно, деликатно.
А они с Колей всё стояли под лестницей, и АлиСанна пыталась собой заслонить от любопытных взглядов несчастного мальчика, с которым творилось что-то неладное.
Наконец перемена закончилась. Никогда ещё так не радовалась этому АлиСанна. Школа постепенно затихла. Детей на лестнице и в коридорах больше не было. АлиСанна прошептала:
– Я сейчас, Коленька, - и побежала к охраннику, звонить родителям мальчика. Ежедневник с телефонами, по счастью, был с ней.
Папа Коли её звонку будто бы не удивился. Приехал быстро, бледный, расстроенный. До его приезда мальчик так и жался под лестницей, а АлиСанна топталась рядом, не в силах уйти и сделать вид, что её это не касается и стараясь успокоить своего нездорового ребёнка.
За отцом Коля пошёл безропотно. АлиСанна стояла у окна на первом этаже и смотрела им вслед. Мальчик, уходивший – она была уверена в этом – из её жизни, казался сломанной игрушкой, прекрасной, но безнадёжно испорченной. Её будут пытаться починить, конечно, но не смогут. Почему-то в этом обычно неисправимая оптимистка АлиСанна была в этот раз уверена. Она всё смотрела и смотрела на молодого красивого отца и его больного мальчика и плакала, вытирая слёзы шейным платком.
Больше Колю она не видела и не слышала о нём. Папа приехал на следующий день и забрал его документы.
– Фу-у, - выдохнула директор, когда вызвала к себе АлиСанну, чтобы сообщить той об этом. – Баба с возу…
АлиСанна промолчала. Ей было невыносимо грустно.
А потом, через год, был случай ещё более худший и тягостный. Потому что вот так же сломалось что-то не в новом ученике, которого она знала без году неделя, а в
А началось всё с того, что Вадим Львов, тот самый, которому когда-то АлиСанна дала роль в их капустнике для Дня именинника, и мама которого приходила к ней благодарить, стал нелюдимее, чем обычно. И к АлиСанне стал заходить реже, хотя раньше очень любил поговорить с ней после уроков. АлиСанна поначалу не встревожилась: мало ли, растёт мальчик, мужает, ему не до учительницы.
Но потом было злосчастное дежурство по школе. АлиСанна спустилась на перемене в холл первого этажа, чтобы навестить своих дежурных и узнать, всё ли в порядке. Её отвлёк кто-то из детей. И вдруг у дивана, на котором на переменах любили сидеть старшеклассники, раздались крики. АлиСанна стремительно обернулась и увидела только, как Вадим кидается с кулаками на двух мальчишек годом младше. Это были директорский сын и его друг, известные задиры. Поэтому АлиСанна ни доли секунды не сомневалась в том, что виноваты они, а не её тихий и спокойный Вадим. Но тот кидался на обидчиков с такой яростью, что АлиСанна на бегу крикнула растерявшемуся Андрею Косякову:
– Андрюш, держи его! Крепче! – а сама стала пробиваться сквозь тут же образовавшуюся толпу.
Андрей среагировал мгновенно. Кольцом обхватил руки Вадима и прижал его к себе. Но тот стал отчаянно бить, лягаться, пытаясь вырваться. Тут же подбежали Митя Белов и Артём Черкешин, преградили путь не желавшим прекращать бой драчунам, оттащили их от Вадима. АлиСанна пробилась наконец, грозно глянула на директорского сына и его друга, обняла сопротивлявшегося и почти плачущего Вадима за плечи, зашептала:
– Всё, всё, Вадик! Всё! Успокойся! Я здесь! Я с тобой!.. Андрей, отпусти его!
– Но АлиСанна…
– Отпусти, я сказала.
Андрей медленно разжал руки, готовый снова схватить, если понадобится. Вадим не дёрнулся. Силы как будто покинули его.
АлиСанна в тот день долго разговаривала с Вадимом. Тот кивал, соглашался, что драка не метод, что нельзя опускаться до такого. А потом, когда он ушёл домой, в 311-й кабинет пришли Андрей Косяков, Митя и Артём. Андрей протянул АлиСанне нож для бумаги. Она сразу узнала его, такой носил в школу Вадим.
– Откуда он у вас? – спросила, боясь услышать ответ. И, конечно же, услышала:
– Он его выхватил в драке, и выронил, когда я его держал. А потом малыши подняли и нам передали.
АлиСанна подняла на своих взрослых мальчиков больные глаза, взяла нож и промолчала: она уже всё поняла и ей было страшно.
Вечером в 311-й пришла мама Вадима. АлиСанна молча положила перед ней на стол нож. Та так же молча взяла его и заплакала. Она работала медсестрой в одной из московских психиатрических клиник и всё понимала, конечно.