Интернат
Шрифт:
– Потому что Егор – это, на самом деле, прекрасное греческое имя Георгий. Во времена императора Диоклетиана, в третьем веке, его носил один великий воин родом из Каппадокии. Он отличался мужеством и умом. Император любил его и сделал тысяченачальником. Когда начались горения на христиан, Георгий исповедал Иисуса Христа и отказался поклоняться идолам. Восемь дней его очень жестоко пытали, а потом отрубили голову. Но и после смерти великомученик служил людям: в Бейруте он сразился со змеем, который опустошал земли
Он рассмотрел унылые виды внутреннего двора интерната и снова повернулся к классу.
– Так вот, Георгий. Я думаю, что сбудется просимое у Бога, потому что просьба справедливая. Ты не находишь?
– Нахожу. Но я в Бога не верю, – хмуро заявил Гарюха.
– Что ж. Не верь. Твоё право. Твой выбор: на тонком волоске над пропастью висеть, где огонь, скалы и бурная река, или по лестнице к новой жизни подниматься… Но сегодня, собственно, я хотел поговорить с вами об Александре Невском, святом русском князе. Вы, собственно, знаете, кто он такой? Можете с места отвечать, не вставайте.
Класс помялся. Димка Чепеленко несмело пискнул:
– Он жил во время татаро-монгольского ига…
– Верно, – подтвердил отец Григорий. – И что он такого сотворил, что Церковь прославила его, а русский народ выбрал главным именем России – его имя?
Класс помялся. Димка Чепеленко снова пискнул:
– Он шведов победил.
– Правильно. А когда?
– Ну… в июле тыща двести сорокового года… кажется…. Я вчера читал, – пискнул красный от страха Димка.
Учитель его похвалил:
– Молодец! Всё точно назвал. Ставлю тебе пятёрку. Как тебя зовут?
Он открыл классный журнал, взял ручку.
– Димка Чепеленко.
– Очень хорошо, Дима.
В клеточке напротив фамилии Димки появилась первая в череде троек пятёрка. У него от изумления открылся рот. Сосед, Колька Евлаш, хлопнул его по спине.
– Клёво!
– Теперь, если позволите, попробую вам немного рассказать о благоверном князе Александре словами нашего современного русского историка Николая Михайловича Коняева[1]. Как сказал бы диктор на телевидении, «устраивайтесь поудобнее»… Хотя и разваливаться студнем не следует. Спрашивать буду только добровольцев.
Миша Букашечкин тут же приободрился и выпрямился под ухмылки одноклассников, тоже обрадовавшихся тем, что их не будут пытать вопросами по истории. Отец Григорий сел за учительский стол, раскрыл тонкий журнал и начал:
– Я прочитаю вам, ребята, доклад Николая Михайловича, который он сделал на научной конференции, посвящённой святому князю. Итак…
Сперва класс расслабился, уверенный, что уж теперь-то можно спокойно поспать, помечтать, почеркать в тетрадках – в общем, ничего не делать. Но воодушевлённый
– … «Святой Александр Невский появился тогда, когда, может быть, без такого правителя, как он, и не было бы у Руси дальнейшей истории…».
– Ничего себе! – громко прошептал кто-то. – И нас бы не было?
Отец Григорий, нимало не досадуя, охотно подтвердил:
– И нас бы. После чтения я с удовольствием бы послушал ваши альтернативные версии развития Руси. Как считаете, осилите?
Мальчишки спрятали в парты глаза. Отец Григорий, не смущаясь всеобщей робостью и апатией, продолжал читать:
– «Тёмные силы делали, кажется, всё, чтобы не было Александра Невского. После неудачи князя Ярослава Всеволодовича в битве на Липице в 1216 году, отец матери Александра Невского, Мстислав Удалой, разлучил родителей будущего благоверного князя»…
– Прям как у меня, – не сдержался потрясённый Федя Абачев.
Отец Григорий внимательно посмотрел на него.
– Жаль, что у тебя так получилось, – посочувствовал он.
– Да. Мой дедуля во как постарался! – невесело хмыкнул Федя. – А потом гикнулся. Но родаки всё равно не сошлись.
– А чего? – спросил любопытный Щучик.
– Да поздно уже было, – отмахнулся Федя.
– Ну, тихо! – сказал Гарюха. – Потом кости перемелите. Чё, не удалось, значит, тёмным силам победить?
– Не удалось, – согласился отец Григорий, улыбаясь. – У Господа нашего уготована была иная судьба для князя Александра. По Его воле козни Мстислава Удалого рассыпались в прах, и князь Переяславский Ярослав Всеволодович и рязанская княжна Феодосия Игоревна поженились. И на свет появился Александр.
Отец Григорий обвёл ребят удивлённым взглядом.
– Представляете? – поделился он своим чувством. – Не было б Господней воли – и не поженились бы. И не родился бы на Руси освободитель земли Русской. А вы сами – каждый из вас? Не встретились бы наши родители по воле Бога, и где бы мы были?
– Нигде! – раздалось несколько голосов.
– А где? – беспокойно спросил Миша Букашечкин.
– Нигде, болван! Сказали же тебе, – ответил Гарюха снисходительно.
Отец Григорий обратился к нему:
– Кто болван?
Гарюха поджал губы, но всё же ответил нехотя:
– Ну, он, Мишка.
– Он у вас к'oлышник?
– Кто? – нахмурился Гарюха, а все прыснули.
– Двоечник получает двойки, – терпеливо разъяснил отец Григорий. – А если человек болван, то есть, тот, кто вовсе ничего воспринимать не может и потому получает на уроке одни колы, – значит, он прозывается «к'oлышником». Так, получается? А, Георгий?
Гарюха независимо повёл глазами и не ответил. Зато обиделся Миша Букашечкин.