Исход Авроры
Шрифт:
Тайлер играется с серебряным кольцом на пальце, стиснув зубы. В нем по-прежнему бурлят гнев и предательство. Рикерит смотрит на Аврору усталыми глазами и бормочет:
– Возможно, нам следует обсудить это с Советом, капитан.
Лаэ хмурится на это и огрызается:
– Почему нас вообще волнует подобное? Почему нас волнует, что любой из них говорит или делает? Мы не должны помогать ни Звездному Убийце, ни его сынку, ни дуре, которая с ним связана. Мы должны убить
– Хватит, Лаэ, – отрезает Тайлер.
– Нет! – кричит она. – Капитан, на его руках кровь миллиардов людей! Честь требует его смерти! Мы никак не можем…
– Я сказал, хватит, лейтенант! – рычит Тайлер.
Они смотрят друг на друга, глаза в глаза, воля Тайлера противостоит воле Лаэ. Я чувствую, как она кипит от ярости. Но в конце концов опускает взгляд.
– Так точно, сэр, – бормочет она.
– В каком состоянии рифтовый двигатель? – спрашивает Тайлер.
– Кристалл продолжает разрушаться, – тихо отвечает она. – Но пока он достаточно стабилен.
– Как скоро сможешь перенести нас на базу?
Она снова поднимает на него недоверчивый взгляд. Но не бросает ему дальнейших вызовов, вместо этого внимательно наблюдая за Тайлером своими фиалковыми глазами с прищуром.
– Мне нужно отдохнуть. Через час, может, два. К тому же прыжок на такое расстояние с такими большими судами… обойдется дорого. Сэр.
Я вижу, как взгляд Тайлера смягчается.
– Тебе будет больно?
– Это всегда причиняет боль. Но если тебе это нужно…
Он снова переводит взгляд с меня на Аврору, наконец собираясь с мыслями.
– Я не могу принимать подобное решение в одиночку. Не сейчас, когда такое творится. Нам нужно вернуться на базу. – Его взгляд падает на Аврору, единственный здоровый глаз тверд, как сталь. – Ты сможешь изложить свое предложение на Совете Свободных Народов. Если они решат, что мы тебе поможем, значит, так тому и быть. Если нет, то вы сами по себе.
Аврора кивает, в ее глазах плещется боль.
– Я понимаю. И если я тебе нужна… – Она смотрит на Лаэ и пожимает плечами. – В плане помощи с двигателем… То есть если тебе нужна сила, чтобы переместить нас, возможно, я смогу помочь.
Лаэ бросает взгляд на «Неридаа» – огромное судно, перемещенное сюда одной лишь силой мысли Авроры, – и коротко кивает:
– Я приму помощь.
– Хорошо, – говорит Тайлер. – Дакка, Тош, займитесь беженцами. Элин, я хочу, чтобы мы были в состоянии второй готовности, на случай если заявятся новые Сорняки. Больше часа на одном месте лучше не оставаться. Как только сможем, нужно рвать когти. Домой.
– Сэр, есть, сэр, – раздается в ответ.
– Давайте-ка шевелиться так, будто у нас есть цель.
Команда расходится по своим поручениям. Нежно улыбнувшись мне, Аврора уходит вместе
– И где же в такой галактике дом, брат?
Тайлер смотрит в окно – на красное солнце, на безмолвные миры. Я тешу себя слабой надеждой, что он еще не отказал мне в праве на это звание.
– Вообще-то, ты бывал там раньше.
– …Академия Авроры?
– Нет, – вздыхает он. – Агенты Ра'хаама уничтожили ее во время атаки на Галактическое Сообщество. К тому же станция двигалась слишком медленно. – Он смотрит на меня с легким ужасом в глазах. – Он… слушает, Кэл. Разросся так, что может слышать все. Если прятаться на планете, он найдет. Рано или поздно. То же самое с кораблями, с флотом. Вынюхает, выследит, как тех бедолаг внизу.
Я качаю головой.
– Тогда где же безопасно?
Тайлер слегка пожимает плечами.
– Если нет планеты, которую можно назвать домом, нет корабля, на котором можно безопасно спрятаться, что ж, тогда просто используешь и то, и другое.
Я моргаю, складывая пазл в голове.
– Семпитернити, – улыбаюсь я.
15 | Скарлетт
Как-то раз мой методист сказал мне, что фраза «если бы она только приложила усилия» встречалась в моих оценочных табелях чаще, чем у любого другого кадета за всю историю Академии Авроры. И я уверена, что его слова: «Практика ведет к совершенству, кадет Джонс» означали вовсе не то, что я думаю. Но сейчас счет моих смертей равняется тридцати семи, и, похоже, я чертовски в этом хороша.
Звучит странно, знаю. Может, даже слегка безумно. Но какие бы чудаковатые и болезненные ощущения это ни вызывало, я начинаю подозревать, что главная причина боязни смерти заключается в том, что люди на самом деле просто не знают, что случится дальше.
Зила, Финиан, Нари и я – мы знаем. По крайней мере, то, что случается с нами. И почему-то становится все труднее бояться, когда понимаешь, что произойдет.
Черный свет.
Белый шум.
Момент головокружения.
И вот я снова стою перед Финианом на борту нашего шаттла, а истребитель лейтенанта Нари Ким ждет меня снаружи, в темноте.
Страх исчез не сразу. И поначалу странность происходящего была настолько велика, что на какое-то время я даже задумалась, не лучше ли было бы просто остаться мертвой. В этом было что-то неправильное. Неестественное. Но, как я уже говорила, у меня стакан всегда наполовину полон. И как только страх исчез, что ж… эта штука с бессмертием оказалась вроде как крутой.