Искатель. 2014. Выпуск №4
Шрифт:
— Это Ида?
— Она, красучка.
— Интересная девушка.
— Нет, вы лучше посмотрите те, где я, — подала еще пачку.
— Тоже неплохо, — произнес старший лейтенант, раскладывая перед собой фотографии.
— Могу подарить, — обеими руками сдвинула карточки в его сторону.
Комлев открыл ящик стола и кистью руки столкнул их туда:
— Это сугубо для дела. Так что же дальше?
— Есть тут один особый нюанс. Модель, если она неопытная, ну вот как Ида, поначалу зажимается перед
— Еще бы тут не зажаться…
— Ну вот, чтобы раскрепоститься, натура и принимает легкий допинг. Так, наперсточек коньяка. Я, правда, предупредила Андрея, что не надо наливать слишком часто.
— Понятно, напоили…
— Как можно! Просто слегка перебрала норму.
— Сколько же наперсточков вышло?
— Я не считала. Нас было четверо. Три бутылки коньяка на шесть часов растянулись.
— Все поровну выпивали?
— Что вы имеете в виду?
— Ну, я просто хотел уточнить, что, допинг и фотографам требовался? И вам тоже?
— А, хитренький, вот куда вы клоните. Да я не меньше ее выпила. Но, как видите, с балкона не прыгнула…
— Да за вас я совершенно спокоен. Но ведь совместная попойка была? Я могу так квалифицировать?
— Я не согласна со словом «попойка». Мы просто расслаблялись.
— Хорошо. Тогда назовем это так. Предельная степень опьянения. Устраивает вас такая терминология, наш филолог?
— Чего вы прицепились? Ничего уж такого и не было.
— Разумеется. А девушка с переломами сейчас лежит. Так что там у нас дальше?
— Ну, Ида охмелела. Шурик пленки проявлять стал. Мы еще посидели немножко и решили поспать.
— Спали порознь?
— Как вам сказать. Нас ведь двое на двое было. И практически в натуральном виде.
— Да еще после наперсточков?
— Что было, то было. Утаивать не буду… — сказала Марина, — Я с Шуриком легла. А Андрюшка с Идой.
— И что, заснули?
— Не все. Ида дергалась все время, потом, как она сказала, пошла на балкон подышать.
— Раздетая?
— Простынку вроде накинула на себя. А потом сквозь сон и слышу глухой удар. Выскочила, а Ида внизу уже….
— И во сколько это было?
— Не знаю, но люди уже шли на работу. К ней там кто-то подбежал. Скорую вызвали…
— А у Иды с Андреем никакой ссоры не было? Борьбы или драки?
— Да Бог с вами! Над ними одни амурчики летали!
— Но чем же тогда можно объяснить такой странный поступок?
— Я же вам сказала, что она первый раз с мужчиной была. Значит, переживания какие-то. А, может, разочарования. Да еще после наперсточков.
— Да, заварили вы амурную кашу, — Афанасий принялся писать протолок.
Вскоре он уже допрашивал Андрея:
— Скажите, в ваших действиях было что-нибудь такое, от чего девушка решилась на столь безрассудный
— Этого я не могу сказать, — отвечал высокий, крепкий парень с поцарапанным лицом и надкусанной нижней губой, которую непрерывно облизывал. Его маленькие бегающие глазки то и дело останавливались на Комлеве.
— Почему? — спросил следователь.
— Потому что не вижу связи между моими действиями и ее поступком. Если вы мне это объясните, то тогда я отвечу.
— Это верно. Окончательное слово теперь за потерпевшей. И думаю, что с ее помощью мы уж разберемся, что к чему.
— Вот, вот… Не очень-то ей верьте.
— А чего это у вас лицо исцарапано?
— Бежал к Иде, когда она упала. А там терновник, — ответил, не моргнув, парень.
— А какой рост у вас? — спросил как бы между прочим Комлев. — Метр восемьдесят будет?
— Поменьше немного.
— Ну, ладно. И это занесем в протокол.
Отпустив молодых людей, Комлев извлек из ящика фотокарточки и снова разложил перед собой:
— Хороши чертовки! Так, так, а это что такое?
Один снимок явно выделялся из других Снята просто комната, где на разбросанной постели лежали двое и, судя по резкому, отчетливому отпечатку, было видно, что снизу под Андреем в струнку вытянулась молодая, обнаженная женщина, повернувшая свое лицо в сторону объектива. «Не Марина. И не Ида. Кто же это? И почему это фото оказалось вместе с другими?» — подумал Комлев с какой-то досадой в душе.
Набрал номер больничного телефона. Пригласил врача.
— Извините, это следователь Комлев беспокоит. К вам поступила Аделаида Захарчук. В тяжелом состоянии. Когда с ней можно будет побеседовать? Не ранее, как через неделю? А вы не возражаете, если я эксперта судебного подошлю? Осмотреть надо…
Снова оглядел фотографии:
— А, может, там притон? И они туда под видом моделей девушек заманивают? К сожительству их склоняют? Может, даже Вобликова там наводчица? И такое не исключено. Надо разобраться…
Ровно через семь дней Комлев приехал в больницу. Набросив на форменный китель узкоплечий белый халатик, в сопровождении врача прошел в палату.
— К вам следователь, — показал врач на старшего лейтенанта и прикоснулся ладонью ко влажному лбу Иды. Будто вспомнив про какое-то свое неотложное дело, заторопился вдруг:
— Я ненадолго.
Афанасий положил на тумбочку целлофановый пакет с яблоками, подсел к кровати, на которой лежала бледная, и потому, может, еще более привлекательная черноволосая девушка, как ему показалось, даже с искусственно подведенными синевой глазами. Студентка недоверчиво смотрела на посетителя, моргая пушистыми длинными ресницами. «Несколько спичек на них уложить можно, не подломятся».