Искупление
Шрифт:
– Нашла чем пугать, - усмехнулся мужчина, но с кресла встал.
– Быстро, - непререкаемым тоном велела я и снова легла, отвернувшись от него, но слушая приближающиеся шаги.
– А потом опять будет: "Твои ножны упираются мне в спину", - услышала я тихое ворчание и едва сдержала смех, вспоминая ночь в древнем храме.
Затем до меня донеслось шуршание одежды, и кровать, наконец, скрипнула, принимая его вес. Я снова закрыла глаза, но сон по-прежнему не шел. Вновь сев, я посмотрела на Флэя, скосившего на меня глаза.
– Флэй...
– Я так и знал, - с неожиданным удовлетворением
– Н-ну?
– Подвинься ко мне, пожалуйста, - попросила я.
– Мне не уснуть.
– Тарганночка, твоя наглость не знает границ, - возмутился мужчина.
– Ты меня сюда специально заманила?
– Да я заботилась о тебе!
– возмутилась я.
– Теперь о себе. Я бы сама подвинулась, но уже тут нагрела место.
Издав нечто нечленораздельное, Флэй закатил глаза, демонстративно вздохнул, но подвинулся.
– И обними, - попросила я, - как в лесу. Да, вот так.
И, удовлетворенно вздохнув, я снова закрыла глаза. Уже засыпая, я сонно вздохнула и спросила:
– Зачем тебе ножны в постели? Сними, пожалуйста.
– А это уже не ножны, - ядовито ответил мой дикарь и рывком встал с кровати.
Затем накинул куртку, натянул сапоги и взял со стола... ножны.
– Пройдусь, - буркнул он.
Я проводила его недоуменным взглядом, затем снова посмотрела на пустой уже стол и упала лицом в подушку, заходясь от истерического хохота.
* * *
– Арли, ваше сиятельство!
– Вижу, - Найяр пустил скакуна рысью.
Настроение было хуже некуда. Раздражение уже не покидало герцога Таргарского, и он все чаще срывался на наемников. Особенно доставалось следопытам. Вымотанные до предела воины уже начинали роптать, от чего приходилось делать привалы и давать им передышку. Убивало то, что разрыв между отрядом и беглецами увеличивался на глазах.
До Рейна отследить Грэира и Сафи удалось только чудом. Следопыты уже больше напоминали охотничьих собак. Зачастую на коленях, едва ли не уткнувшись носом в землю, они распутывали сложнейшие узоры следов. Герцог не зря имел в своей гвардии пятнадцать воинов, умевших читать следы. Эти наемники славились своим мастерством далеко за пределами своих родных земель. И, когда уставали одни, на их место вставали другие.
И все-таки на верный след их вывела случайность. Взбешенный промедлением Найяр, просто спросил случайного путника, не встречал ли он по дороге женщину в мужской одежде.
– Была, - кивнул мужчина.
– С мужчиной. Красивая такая женщина.
А в Рейне их опять чуть не потеряли. И все потому, что Сафи переоделась. Это разозлило его сиятельство. Мужской костюм был подобен огню в темноте, выделяя ее среди всех, а теперь она слилась со многими путниками. И выяснили это только после того, как рейновская стража излазила весь город, допросили, чуть ли, не всех горожан поголовно. В результате отыскали лавку готовой одежды, где выяснили, что женщина в мужском костюме была, но вышла уже в женском.
На счастье Найяра, конная пара, за прошедшие полутора суток, выезжала только одна. Так что нужные ворота нашли быстро. За то время, пока его сиятельство нервничал, он успел сунуть нос в градоуправление,
– Хлипкий какой, - разочарованно буркнул герцог, отбрасывая раскаленные клещи.
А вскоре его нашли первые сведения о Фрэне Грэире. Найяр долго держал в руках миниатюрный портрет, на котором был изображен худой, болезненного вида блондин с привычными для жителей Таргара светлыми глазами.
– Кто?
– без особого интереса спросил его сиятельство.
– Фрэн Грэир, - ответил ему гонец.
– Настоящий.
Вернув миниатюру, герцог взял бумаги и уже с большим интересом вчитался в донесение, узнавая всю подноготную настоящего тарга Грэира. А вот личность усыновленного им мужчины пока так и оставалась покрыта мраком тайны. Кто, откуда, настоящее имя... По имени, указанном в документе, где Грэир признавал его своим сыном и наследником, ничего не нашли, словно это был призрак с выдуманным именем. Зато планы нынешнего Грэира настораживали. Он уже успел и передать все имущество одному из пятиюродных племянников своего приемного отца, и тот вскоре должен был принять этот дар. Но рассвирепел Найяр, когда увидел дату передачи имущественных прав, это произошло сразу после казни Тигана.
– Все учел, все спланировал, тварь, - недобро усмехнулся герцог. И уже в который раз воскликнул.
– Кто он такой, бесы его задери?!
Бумаги разлетелись, брошенные рукой его сиятельства. Гонец ожидал приказаний.
– Пусть землю роют, но найдут мне его прошлое, - рявкнул Найяр, взлетая в седло.
И отряд вновь помчался за хвостом призрака. Герцог вызвал в памяти образ своего спасителя. Практически с него ростом, но более широкий в кости, непривычно для Таргара темноглазый. Черные волосы так же в этих землях встречались не очень часто, что не являлось показателем иноземности. Возможно, кто-то из родителей осел в Таргаре. Но среди знати таких точно не было, по крайней мере, среди известных фамилий.
Герцог шумно выдохнул и прикрыл глаза, стараясь успокоиться и погрузиться в воспоминания того дня, когда познакомился с Фрэном Грэиром. Что-то там было... что-то, что привлекло внимание его сиятельства, но стерлось из памяти за незначительностью. Но теперь эта незначительность волновала Найяра больше, чем сведения, получение час назад. Он поднял руку, и всадники за его спиной остановились. Герцог спешился и махнул своим людям рукой. Дождавшись, пока они присоединяться к нему, вытащил меч.
– Пятеро с мечами ко мне.
Наемники переглянулись. Этот метод им был хорошо знаком. Пятеро воинов вытащили мечи и подошли к нему, ожидая приказа нападать. Так герцог поступал, когда эмоции мешали думать. Выматывая себя до изнеможения, фехтуя на грани ранений и увечий, он убирал агрессию, освобождал разум.
– Нападайте.
Воины окружили своего господина, каждый по разу атаковал для разогрева, а после начали нападать парами, пятый наемник больше следил за тем, чтобы противники не изувечили друг друга в пылу схватки. Он встревал, когда становилось слишком жарко, разгоняя противников по сторонам.