Искушение чародея (сборник)
Шрифт:
Олег молчал.
— Вот какое у меня дело, — продолжил Сергеев, снизив тон. — Нужно, чтобы ты посмотрел это место. Ты можешь заметить нечто такое, что Дик упустит. Был бы у нас фотоаппарат… ты знаешь, что такое фотоаппарат? — спросил он с интонацией Старого.
— Да.
— Хорошо. Но пока его нет.
Сергеев достал с верхней полки папку из рыбьей кожи, осторожно вытащил ровный белый прямоугольник, развернул его. Лист бумаги был чистым, он, казалось, сиял в сумрачной мастерской.
— Рисовать не разучился?
— Думаю, нет.
— Нужно, чтобы ты составил карту местности. Видел когда-нибудь такую?
— На
— Глобус — это не совсем то, — сказал Сергеев. — Представь, что смотришь на поселок сверху. Попробуй показать на рисунке самое важное — границу леса, изгородь, расположение домов. Понял?
— Думаю, да.
— Потренируйся на песке, потом обсудим.
— Ладно.
— И вот еще что, Олег. Я не могу пойти с вами, нельзя оставлять поселок без защиты. Постарайся ничего не упустить. Представь, что бы увидел Борис. Посмотри его глазами, у тебя это получится.
«Старый нашел бы слова, чтобы отстоять экспедицию, — с горечью подумал Олег, — а вот я не могу».
— Я постараюсь, — сказал он.
Они выступили на следующий день.
Так же как и вчера, лил дождь. К постоянной сырости привыкли и не обращали внимания. Дик шел первым, выбирая дорогу. Казик забегал то вперед, то в сторону — словно гончая на охоте. Отмену экспедиции к «Полюсу» он принял легко, увлекшись переносом поселка, и теребил Сергеева — как там все будет? Лиз вместе с матерью тихо радовались, старались этого не показывать, но Олег все равно видел — хотя бы по сочувственным взглядам, которые ловил на себе.
Потеряв мечту, он чувствовал пустоту, заполнить которую не получалось ничем. Ему запомнились слова Сергеева о том, что нужно справляться со своими желаниями, Олег и понимал его правоту, но правота эта оставалась чужой, не имея опоры в собственной душе. «Что я должен увидеть, — думал он, — что такого могу заметить я, что упустит Дик? Это его мир, здесь он превосходит меня во всем. Вот если бы мы пошли к „Полюсу“… Наверное, Сергеев из жалости сказал, что ему важен мой взгляд…» Олег сердился на себя за унылые мысли, гнал их, но они снова лезли в голову.
Ночлег устроили на небольшой полянке, рядом с деревом — на него можно забраться, если шакалов окажется слишком много, и перестрелять их сверху. От медведя, правда, на дереве не спасешься. Дик сказал, что будет дежурить первым, и сел у входа в палатку с арбалетом наготове. Казик лег на бок, подтянув колени к подбородку, и мгновенно заснул, но сон его был так чуток, словно бы он бодрствовал. Марьяна любила спать в той же позе, вспомнил Олег. Если бы с нами тогда пошел Казик, а не Дик, и если бы Томас не умер, и если бы не эта чертова блоха…
Снова проклятые «если бы…».
Хватит, прозвучал в голове твердый голос Сергеева, хватит думать о том, что ты изменить не можешь.
Олег изгнал образ Марьяны.
Дик поднял их с рассветом, и они шли почти весь день. К полудню дождь перестал, в небе появились просветы. «Наверное, ветер собирает тучи у гор, там они и выливаются», — подумал Олег, но подтвердить или опровергнуть догадку было
— Почти пришли, — сказал Дик.
Лес, понемногу редевший, кончился. Перед ними открылось просторное поле, посередине которого высился пологий холм с торчащей у дальнего края скалой. Широкий ручей — почти речка — огибал холм и впадал в озеро, за которым опять начинался лес. Берега озера заросли камышом, и только в одном месте, ближе к холму, виднелась желтая полоска песка.
— Там наверняка рыба есть, — сказал Казик, показывая на камыши, — и лягушки.
Чтобы попасть на холм, надо было перебраться через ручей. Дик сказал, что знает узкое место. Они пошли вдоль заросшего невысокой травой берега; противоположный, со стороны холма, был каменистым, с осыпями. В быстрой прозрачной воде стаями плавали мелкие рыбки, похожие на плотву, если бы не шипастый хвост. Лягушки, спугнутые людьми, прыгали во все стороны.
Перебравшись через ручей, все трое забрались на скалу с плоской вершиной — самую высокую точку холма. Стало видно, что лес окружает поле не со всех сторон — с запада оно граничило со степью, простиравшейся вдаль, насколько хватало глаз. Олега кольнуло — на севере белели горы, за которыми его ждал «Полюс». «Ты будешь видеть их отсюда, — мелькнула мысль, — все будут видеть».
— Хорошее место для охоты, — сказал Дик, кивнув на степь.
Олег достал карандаш и бумагу.
Казик с интересом наблюдал за ним, а Дик сказал, что это лишнее, он может все показать на песке, когда они вернутся.
Овальный при взгляде сверху холм на три четверти омывался ручьем. В том месте, где он подходил к холму, Олег заметил каменную перемычку шириной с человеческий рост, которая преграждала путь воде и направляла ручей по часовой стрелке. Если ее убрать, то поток разделится надвое, и тогда ручей будет омывать склоны со всех сторон.
Олег вспомнил рассказы Старого о древних замках, окруженных рвами с водой. Чтобы перейти на ту сторону, опускали мост, а при опасности его поднимали с помощью блока. В голове зазвучал дидактический голос Старого: «Блок — это цилиндрический барабан, который может вращаться вокруг оси. Неподвижный блок позволяет изменять направление силы…»
Олег спустился к перемычке. Она была почти плоской, сквозь тонкий слой земли местами виднелся белый камень. По правую руку, чуть не переливаясь через край, плескалась вода, а слева тянулся узкий длинный овраг глубиной метра в два, переходящий в небольшое болотце, — где ручей, обогнув холм, устремлялся к озеру. Это старое русло, догадался Олег, возможно, много лет назад большой камень упал со скалы и преградил путь к воде. А если убрать преграду… Перед глазами появилась картинка: отверстие в камне, в него забивают палку и поливают водой. Дерево разбухает, и камень трескается. Откуда я это знаю? Наверное, Старый когда-то рассказывал. Его бы сюда…
Олег услышал голос Дика — тот его звал. Надо было идти на разведку, осматривать окрестности. Ковырнув ножом камень, оказавшийся неожиданно мягким, Олег поспешил наверх.
Ночью пришли шакалы.
Они напали все сразу, а не по одному. Пришлось туго, еле отбились. Уцелевшие хищники свернулись колесами и покатились в сторону леса. Дик убил больше всех, ему же больше всего и досталось. Казик, перенесший укусы относительно легко, спустился к ручью и принес воды, чтобы промыть раны.