Испанские шахматы
Шрифт:
Кратковременный сон, неглубокий и беспокойный, все-таки позволил ей немного отдохнуть. Неужели скоро закончатся ее страдания, утихнет ее злая тоска, и она станет свободной, сможет расправить крылья и взмыть в бескрайний вечный простор? Награда, которая ожидала ее в конце пути, манила покоем и благословенным небытием. Ничего не желать, не испытывать никаких чувств - ни любви, ни ненависти, ни отчаяния, ни боли - какая благодать! Но ее еще следует заслужить, закончив то, что начато.
– Мне предстоит доиграть
– Я сумею. Мне хватит сил!
Развязка стремительно приближалась. Ольга заметила, что по мере развития событий она утрачивает контроль над ходом вещей. С этим уже ничего не поделаешь. Вмешался кто-то иной, более могущественный, и действующие лица сошли с ума, подчиняясь чьей-то посторонней воле, нарушая намеченный порядок и выходя за рамки придуманных Ольгой правил. И все же ее инициатива пока преобладала. Вот только чем все это закончится?
В этой игре у Ольги были и партнеры, и противники, и случайные помощники, и даже зрители. Кульминация грозила поменять их местами, а финал и вовсе обещал быть непредсказуемым.
– Это уж как бог даст, - твердила Ольга, не забывая, однако, держать руку на пульсе.
Вот и сейчас, проснувшись и выпив чашку крепкого кофе, она вернулась к компьютеру. Не мешало бы просмотреть почту… Так и есть, пришел очередной отчет, Ольга пробежала его глазами, удовлетворенно вздохнула. Но какая-то ускользающая мелочь засела в уме, беспокоила, как крохотная, незаметная заноза. Что-то в этих сухих, деловитых строчках сквозило тревожное - хитро замаскированная ложь, неискренность.
Годы, проведенные без движения в инвалидной коляске, научили Ольгу улавливать тончайшие нюансы любого явления - так слепой обладает чутьем, далеко превосходящим ощущения зрячего. Видящий надеется на свои глаза; слепой компенсирует отсутствие зрения обостренной интуицией. Когда вокруг все кипит, движется, течет, мелькают лица и бурлят разговоры - внимание рассеяно большим количеством объектов, звуков и красок. Когда вокруг тишина, одни и те же стены, одни и те же вещи, один и тот же вид из окна - внимание ищет точку приложения. Оно становится кропотливым и педантичным, отслеживая малейшие детали, колебания и оттенки уже знакомого.
«Меня пытаются ввести в заблуждение?
– подумала Ольга.
– Похоже. Но… зачем?»
Ее пальцы забегали по клавиатуре, составляя вопрос: «Возникло нечто непредвиденное?»
Это было время, удобное для двухсторонней связи. Поэтому после некоторой задержки пришел ответ: «Ситуация нестабильная, в любой момент могут произойти изменения. Новые факты сообщу дополнительно».
«Меня не устраивают намеки, - сердито защелкала клавишами Ольга.
– Требую подробных объяснений».
Десять минут прошли в напряженном ожидании с ее стороны и в молчании с противоположной. Наконец поступил ответ: «В данный
– Какие еще осложнения?
– процедила сквозь зубы она.
– Какого черта?
Дальнейшая переписка выглядела следующим образом.
«Приступайте к активным действиям», - настаивала Ольга.
«Попробую».
«Я плачу вам деньги не за попытки, а за конкретный результат!»
«Конечно. Поэтому не стоит торопиться. Спешка - враг тщательно разработанного плана. Вы не учли побочных факторов, и это сказывается на развитии событий. Как быть со второстепенными фигурами, которые вмешиваются в процесс?»
«Ускорьте его!»
«Чтобы погубить все предварительные наработки?»
Ольга слегка остыла. «Не гони лошадей!
– приказала она себе.
– Иначе потеряешь возможность влиять на обстоятельства. Разумеется, лучше создавать нужные условия, чем приспосабливаться к уже существующим. Увы! Выбор невелик. Либо отказаться от задуманного, когда потрачено столько сил, столько средств, либо добиваться своего, несмотря ни на что».
– Обратной дороги у меня нет, - промолвила Ольга, чувствуя ноющую боль в висках. Усмехнулась.
– Да и ходок я никудышный.
Она попробовала пошевелить пальцами ног - напрасный труд. Изуродованное тело не слушалось, зато ум все еще преданно служил хозяйке.
«Вы настаиваете на последнем акте?» - появилось на экране монитора.
У Ольги дрогнула рука, но она подавила нахлынувшие сомнения, ответила:
«Да».
«Тогда не торопите меня».
«Хорошо, - согласилась Ольга.
– Вам виднее. Поступайте по своему усмотрению. Напоминаю: вы на финишной прямой. Размер вознаграждения будет зависеть от ваших усилий».
«Безусловно».
Она успокоилась - ненадолго. С тех пор, как они с Фэдом расстались, ее не покидало чувство, что она попала в плен собственных иллюзий, сыгравших с ней злую шутку; собственных принципов, которым она не могла изменить; одиночества, на которое она сама обрекла себя. И теперь к этой жестокой душевной пытке добавилось еще и физическое увечье, отнявшее у нее свободу передвижения.
– У меня есть единственный шанс вырваться на свободу, и я его не упущу!
– прошептала Ольга, массируя виски.
На ее столе, рядом с монитором, стояла гравюра в рамке. Художник в современной манере изобразил древний сюжет: древнегреческий герой Язон, раздобывший золотое руно, и колдунья Медея предаются любовным ласкам под сенью раскидистого дерева.
В самые тяжелые минуты Ольга черпала в этой картинке вдохновение для того, чтобы продолжать жить, дышать, встречать новый день.
«Я тоже смогу, - мысленно повторяла она, глядя на прекрасное, со сверкающими очами, лицо Медеи.
– Я сумею! Я не отступлю».