Испанский любовный обман

Елена Армас

— Я… думаю, мы пытаемся это выяснить, — я покачала головой. — Но есть разница между тем, чтобы не держать это в секрете и сообщать всем, что я только что переспала.

— Ты права. Извини, — немного румянца вернулось на ее щеки. — Это твои волосы, серьезно. Это выглядит… — ее рука взволнованно завертелась в воздухе.

— Сегодня действительно ветрено, хорошо? — я провела руками по своим каштановым локонам, пытаясь их укротить. Я понизила голос. — Это не значит, что мы постоянно занимаемся этим, как животные.

Хотя

мы вроде как были ими. Мы сделали именно это сегодня утром. Как только прозвенел будильник. Мы оба были одинаково ненасытны и жадны друг с другом в тот момент, когда открыли глаза на переплетение рук и ног.

Только думая о его руках и…

— О боже мой, — громко прошептала Рози.

Я снова сосредоточился на ней и обнаружила, что ее зеленые глаза расширились.

— Ты думаешь об этом прямо сейчас, не так ли?

Я не стал отрицать этого, она знала меня достаточно хорошо, чтобы поймать на лжи.

— В офисе? — она ахнула. — Сейчас только полдень.

— Нет, — выдохнула я в ответ, хотя искра зажгла что-то внизу моего живота при мысли о сексе в офисе. Черт, неужели я помешана на сексе? — Вернувшись к нему домой, — я пожала плечами, распаковывая булочку, которую мы захватили по дороге на работу. Было странно думать о нас с Аароном как «о нас», которые взяли обед и вместе отправились на работу. Нет, трепет в моем животе не говорил о том, что это странно. Там было написано другое. Легкомыслие, с бабочками в животе.

Она долго изучала мое лицо, заставляя меня нахмуриться. Затем ее губы приподнялись, расплываясь в солнечной улыбке.

— Ух ты. У тебя это плохо получается.

Может быть, и так, — подумала я, вгрызаясь в свою булочку.

— Итак, что я пропустила, Розалин?

— Не-а, — она открыла металлический контейнер, в котором лежал рисовый салат, посыпанный зеленью. — Нет времени говорить о моей скучной жизни или работе. Все то же самое. Начинай говорить прямо сейчас, черт возьми, подруга, — она вонзила вилку в еду, немного чересчур сильно. —Я хочу знать все подробности. И не оставляй в стороне дрянные и падающие в обморок.

Мой рот открылся в жалобе.

— Опять же, нет. Даже не смей говорить мне, что нет нескольких моментов, достойных фильма, потому что я разорву с тобой дружбу.

Плюхнув своей булочкой на стол, я драматично вздохнула.

— Выкладывай все начистоту, Каталина Мартин.

— Черт, с каких это пор ты такая властная? — я спросила ее прямо перед тем, как она указала на меня вилкой, в то время как она стреляла в меня кинжалами или двумя глазами. — Хорошо, хорошо, — я подняла руки в воздух, сделала глубокий вдох, а затем начала перечислять все, что произошло между мной и Аароном. Держа имя нашего будущего босса в секрете, на всякий случай.

Как только моя подруга была полностью захвачена — и

если ее дерьмовая ухмылка что-то говорила, она была более чем удовлетворена тем, что услышала, — я схватила свою булочку и продолжила свой обед.

— Блядь, Лина, — сказала она с улыбкой от уха до уха.

Я вздрогнула.

— Розалин, ты только что выругалась, — я моргнула, — улыбаясь, как чеширский кот?

— Блядь, да, я сказала это, ты, чертова идиотка.

Челюсть отвисла, я наблюдала, как она оглядывается, поднимает несколько вещей, которые у нас лежали на столе, и кладет их обратно, где они были, с неубежденным выражением на лице.

— Какого черта ты делаешь? — мое горло сжалось, пытаясь проглотить свою булочку.

— Ищу что-нибудь, что я могла бы бросить тебе в голову, — беспечно ответила она. Но эта ухмылка все еще была там.

Это сердитая Рози? Это было тревожно.

— Может быть, если бы я это сделала, я бы вбила немного здравого смысла в твою твердую голову. Хотя, судя по тому, что ты мне рассказываешь, ты не только упряма, но и чертовски слепа. Так что, на самом деле, я здесь в растерянности. Я просто хочу ударить тебя и посмотреть, что произойдет.

Мой рот захлопнулся.

— Ударить меня? Вот в чем заключается твоя преданность, так называемый друг?

Она смерила меня взглядом, который сразу же отрезвил меня.

— Лина.

Когда я выдохнула, мои плечи опустились от поражения.

— Я знаю, хорошо? Я заслужила немного этого наказания, — я знала, какой чертовски глупой была. Какой слепой и упрямой. Я знала, что она была права. Но я также начинала понимать, что я чувствовала к Аарону и насколько это было велико и страшно. — Рози, я думаю… нет. Я знаю, что я…

— О нет, — оборвала она мои слова.

И в то же время в поле моего зрения появилась голова.

— Привет, Рози, Лина. Как у вас дела, дамы?

На данный момент, уже не слишком хорошо, — я хотела сказать ему.

— Привет, Джеральд, — пробормотала я вместо этого.

Никто из нас не потрудился ответить на его вопрос.

Не то чтобы его это волновало, по-видимому, потому что он остался на месте как вкопанный.

— Итак, как прошел отпуск, Лина?

Отпуск. Это даже не был отпуск — я только взяла три выходных, ради всего святого, — но не было смысла поправлять его.

Повернувшись на стуле и повернувшись к нему лицом, как я надеялась, без гримасы, я приготовилась к нескольким мучительным минутам светской беседы.

— Замечательно, спасибо.

Он понимающе кивнул мне, а затем откровенно ухмыльнулся. Я нахмурилась.

— Завтра большой день с Днем открытых дверей, да? — он оперся рукой о наш стол, пуговицы на его рубашке боролись с изменением положения.