Испанский любовный обман
Шрифт:
Я покачала головой, но его ладонь крепче прижалась к моему лицу.
— Когда на пути попадается камень и ты падаешь, я падаю вместе с тобой. Мы вместе прокладываем себе путь наверх.
— Это не так просто, Аарон, — я хотела бы, чтобы это было так. Я так сильно хотела, чтобы мир был таким чертовски легким. — Это просто идеалистические, красивые слова. В конце концов, ты не можешь защитить меня от всего, держать за руку и увольнять любого, кто не уважает меня.
— Может быть, я не могу. Но это не значит, что я не собираюсь пытаться. Когда кто-то плохо обращается с тобой, и
— Мы говорим не только о жизни. Это моя карьера. И твоя тоже, Аарон.
— Это так, и я бы никогда не сделал ничего, чтобы поставить это под угрозу.
— Но как насчет всех остальных? Они могли бы. Посмотри, что случилось с Джеральдом, — я боролась с внезапным желанием прижаться к его груди и сломаться. — Что будет дальше? Каждый раз, когда я чего-то добьюсь, я буду бояться, что кто-то ткнет в меня пальцем и обвинит в том, что я пробила свой путь через постель.
Его челюсти сжались, ярость снова просочилась в его черты.
— Все не должно быть так. Джеральд – это не все остальные, Лина.
Я закрыла глаза, не в силах справиться с комком в горле.
Аарон продолжил: — Я не преуменьшаю твои страхи, детка. Клянусь, это не так. Но мы не можем сдаваться при первых признаках невзгод. Мы не можем позволить, чтобы все остальные значили больше, чем мы. Не без того, чтобы дать нам честный шанс.
Но что, если у нас даже не будет шанса попробовать? Мне хотелось кричать.
— Мне нужно, чтобы ты верила в нас, в меня. Ты можешь это сделать?
— Я доверяю тебе, Аарон, — я покачала головой и отступила за пределы его досягаемости. — Но это просто… слишком сложно. Я не думаю, что смогу это сделать. Пройти через это еще раз, — мое сердце никогда бы не восстановилось, если бы это не сработало. Если бы Аарон сбежал с корабля, как Даниель.
Еще больше боли отразилось в его голубых глазах.
— Тогда ты этого не сделаешь, — прошептал он прерывающимся голосом. — Если ты это имеешь в виду, то ты мне не доверяешь.
Тишина давила на нас. Плечи Аарона в конце концов опустились.
— Я люблю тебя, Лина.
Трещина прорезала мое бедное, избитое сердце от того, как неправильно прозвучали эти четыре слова. Какими лишенными счастья и полными печали они были, когда не должны были быть.
— Как это возможно, что мне кажется, будто ты разбиваешь мне сердце, а я еще даже не овладел тобой?
Моя душа разбилась вдребезги. Я разбилась на сто миллионов осколков.
— Я не могу заставить тебя доверять мне так, как мне это нужно. Всем своим гребаным сердцем, — он изучал мое лицо, в этих голубых глазах не было обычного света. Размышления только причиняли боль. — Я не могу заставить тебя броситься в мои объятия вместо того, чтобы бежать в противоположном направлении. Я просто… не могу заставить тебя любить меня настолько,
В моей груди открылась дыра, мои колени почти подогнулись, когда земля под ногами наклонилась не в ту сторону.
Мы долго смотрели друг другу в глаза, наши сердца сжимались в кулаках по всем неправильным причинам. Все это казалось нереальным. Как жестокий кошмар, от которого я могу проснуться в любую минуту.
Но этого так и не произошло. В какой-то момент мне показалось, что я услышала, как зазвонил его телефон, и я наблюдала, как он игнорировал его, пока он не зазвонил снова. И еще раз. Затем мне показалось, что он вытащил его из кармана и уставился на экран. Но я не был уверена.
Моя голова продолжала повторять: «Доверяй ему, доверяй ему, доверяй ему», из-за чего мне было трудно понять что-либо еще, кроме этого.
Я была поймана в ловушку собственным разумом. Засосало в вакуум, где я не улавливала ни времени, ни пространства. Хотя кое-что я все-таки запомнила. И это была спина Аарона, удаляющаяся от меня. Его ноги ведут его по пустому коридору, и он не оглядывается.
Ни разу.
Глава 26
В тот вечер Рози пришла со мной домой.
Мы свернулись калачиком под одеялом на моей кровати и пересмотрели «Moulin Rouge»! на моем ноутбуке. Как трагично — найти любовь и видеть, как она ускользает у тебя из рук на глазах. Мне всегда было интересно, что бы сделал Эван Макгрегор, если бы знал с того момента, как встретил любовь всей своей жизни, что их история продлится не более ста тридцати минут. Будет ли он по-прежнему держать ее за руку и прыгать? Будет ли он по-прежнему цепляться за каждое оставшееся мгновение, пусть даже всего несколько? Будет ли он по-прежнему лежать рядом с ней, зная, что, когда она уйдет, это пространство больше никогда не будет заполнено?
Рози даже не подумала, прежде чем дать мне свой ответ.
— Да, — прошептала она. — Когда ты находишь такую любовь, время перестает иметь значение. Несмотря ни на что, Лина, он будет любить ее независимо от того, сколько у них времени.
Затем мы оба выплакали глаза. Рози, потому что она никогда не могла сдержаться, когда начиналось «Несмотря ни на что», а я… ну, в основном потому, что я приветствовала это оправдание.
Поэтому я заплакала. Я позволила этим слезам пролиться, когда держала телефон в руке. Ожидая звонка, сообщения, знака, которого, как я знала, что не заслуживаю. Но это было то, что делали такие тупые трусы, как я. Они съеживались, прятались под одеялом и плакали под El Tango de Roxanne.
Фу. Я сама себе ни капельки не нравилась.
Но несмотря, черт возьми, ни на что мне все равно придется жить с самой собой всю оставшуюся жизнь. Найти утешение в том небольшом времени, которое я провела с Аароном. Прошедшее время. Потому что, когда он попросил меня броситься в его объятия, а не в противоположном направлении, я этого не сделала. Когда он попросил меня полностью доверять ему — в нас — я не была способна на это, даже когда думала, что доверяю. И это подтолкнуло его уйти.