Исправление настоящего
Шрифт:
— О Боже! — ужаснулся хозяин. — Дебилы решили, что это машину угоняют, а не тебя похищают. Уже уволил кретинов, говорю, чуть племянника родного из-за них не лишился. Как ты права, Катенька, как права, что мир только на идиотах и держится. Предлагаю чайку по этому поводу. Уж уважь старика, сечь потом будешь, сам спину подставлю, а пока предлагаю сладенького медку отведать, домашнего вранья, тьфу, варенья испробовать и в баньке попариться. Отмыться от грязьки, так сказать. Молчу-молчу, — сложил он на груди ручки, поймав свирепый взгляд своей гости. — У меня почти все готово, дочка. Банька на дровах, себе готовил, парок с эвкалиптом, веничек березовый. Уж я бы и попарил…
— Только кто тебе даст, — погрозила она ему пальцем. — Или тоже хочешь скончаться от инфаркта, как мой адвокат? Хочешь попарить?
— Не
Глава 49
Чай был предложен прямо из самовара, дымящегося на столе, хозяин сам расставил чашечки с блюдцами из царского сервиза, приобретенного за очень приличные деньги у не очень приличных людей, торгующих русскими святынями. Сам же по чашкам разлил заварку и добавил кипятку, достал еще из шкафчика печенье и кусковой сахар, все это разложил по блюдцам с золотыми каемочками, пожелал приятного аппетита и уселся за стол. Рябчиков не предлагал в надежде, что гостья долго не задержится. Чайку попьет, косточки попарит и свалит, как не предложил и спиртного. Альберт говорил, что она вроде как даже когда-то лечилась от алкоголизма. В жизни этой женщины было столько интересного, чего она даже сама про себя не знала, зачем провоцировать. Хорошо бы, чтобы никогда и не узнала. За чаем беседовали ни о чем, соблюдая дипломатию. После чего, испросив разрешения и включив телевизор, чтобы гостья не скучала, хозяин удалился, чтобы подготовить окончательно парилку, а заодно и звякнуть кому следует, чтобы не одному разруливать все неприятности, свалившиеся на него как снег на голову. Ему только киллера в собственном доме и не хватало, объявленного в розыск в связи с похищением миллиардерши. Владлен Ильич три раза перекрестился и даже один раз сплюнул, когда оказался в зоне недосягаемости. Как бы самого еще не убили!
«Трусит, когда страшно, — усмехнулась Кэт, наливая и себе треть стакана блаженного напитка из графинчика, высмотренного ей за стеклянными створками комода, — глазки так и бегают. Интересно, я и в самом деле правильно поступила, что сюда приперлась, не этот ли старикашка меня и заказал — мой нынешний партнер и придворный жополиз прошлого мэра? Нет, — тут же упрекнула она себя, — нельзя во всех успешных миллионерах сразу подозревать грязных преступников. Владлен Ильич — крупный бизнесмен, это же его компания построила самую первую стеклянную башню в Москва-Сити, он грязными делами заниматься не будет. Его компанию проверяла наша американская служба безопасности, ошибка исключена». И хотя знала об этом она исключительно со слов все того же Альберта, эта мысль ее успокоила. Смысл было ему врать, спасшему ее от пули своим телом. Кэт налила себе еще немного «чайку». Давно не пила, накатило… После пережитого ей и сам Бог велел, заслужила. Сладкое тепло разлилось по телу горьким блаженством. Внутри потеплело и мир перестал казаться таким уж враждебным. Она даже пьяненького хозяина дома простила за его неопрятный вид. У него было так уютно и без проблем, что ничего больше и не хотелось. А что видок у дядечки был немного не тот, так из-за нее же и расстроился старичок, столько всего пришлось пережить в его-то годы. В его годы уже нельзя все так близко принимать к сердцу, можно и самому на кладбище оказаться. От тяжелых мыслей отвлек телевизор. Передавали про какое-то нашумевшее убийство, как один солидный грузин застрелил из ружья мера какого-то подмосковного городка и еще кого-то из его свиты.
— Ребятишки от власти отжали у бедняги весь его строительный бизнес. — усмехнулся вернувшийся Босяткин, приглашая в баньку. — Бизнесмен просил вернуть ему хотя бы последние двадцать миллионов долларов, вложенные в дело, чтобы разойтись по-хорошему, жадность сгубила.
— Бизнесмена?
— Чинуш этих, — скривился Владлен Ильич, — доконали мужика. Прикончив этих двоих, он отправился к лучшему своему другу на дачу, который тоже должен был ему какие-то деньги, расправился с ним и поехал уже на дачу к себе. Кого-то в сердцах по дороге пристрелил еще, подвернувшегося под руку, а потом и самого себя, чтобы не расстраиваться.
— Зверек
— Банька готова, — сменил тему Босяткин. — Милости прошу к нашему шалашу…
Кэт отказалась. Неожиданно даже для себя, минуту назад она с радостью бы попарилась, чтобы смыть с себя всю подвальную скверну, а уже сейчас… Не иначе напиток подействовал.
— В баню не пойду, — буркнула она, борясь с головокружением и расплывчатым Босяткиным, уж не подмешал ли он ей какой дряни в напиток, — я пойду к арестанту. Вашу полицию пока дождешься… Так он вам точно запись не продавал?
Кет поднялась из-за стола и попросила вежливо проводить ее вниз к запертому арестанту, чтобы устроить очную ставку этим двоим.
— Не пойму, о чем ты? — округлил глаза старик. И в этот раз он действительно не кривил…
— И хорошо, что не понимаете, — заметила Кэт, спускаясь по лестнице за ним следом. — Смотрите только, чтобы не было слишком поздно, когда все поймете.
На этом разговор и закончился, впрочем, как и ступеньки, по которым они спускались. Узник был заперт в бетонном подвале, приспособленном под мастерскую, за солидной железной дверью, которого не разбудил даже ее скрип, что американку даже не удивило. В России это нормально, когда человеку светит солидный срок за преступление, а он спит себе и в ус не дует. Удивление началось позже, когда она, пытаясь разбудить лежачего на животе, неизвестно зачем нацепившего не голову еще и красную, козырьком назад, кепку, коснулась его плеча. Человек повернулся на бок, и Кэт неожиданно встретилась лицом к лицу с… самим хозяином дома, с тем самым который сейчас стоял за ее спиной, и тоже, судя по всему, справлялся со своим удивлением, вырвавшимся наружу неожиданным пуком. И лучше бы он три раза икнул, чем всего лишь разок испортил воздух. Реакция Владлена Ильича была молниеносной: как ошпаренный он подскочил к своему двойнику и в бешенстве сорвал с него маску.
— Дурачились в новогоднюю ночь, — попытался он объяснить ей свое поведение, — племяш подарок смастерил своими гадкими ручонками на праздник. Целый процесс, понимаешь, ложишься и тебе морду мажут всякой дрянью и ждут пока она засохнет.
— Говном что ли? — не поверила Кэт.
— Маленького человека обидеть легко, — вздохнул тяжело Босяткин. — Знаешь, что не отвечу тем же…
Кэт извинилась, пояснив, что вырвалось.
— Принимается, — буркнул Босяткин и продолжил: — Для снятия слепков зубов используется альгинатный порошок, им и намазали, а поверх наложил влажные гипсовые повязки и маска готова.
— И все?
— Представь, гости за столом, я неожиданно встаю и выхожу в смокинге из зала в одну дверь и тут же, секунда в секунду, появляюсь из другой с противоположной стороны, но только уже в наряде Деда Мороза с подарками. Успех был грандиозный!
— Мокрую тряпку на лицо и маска готова? — не поверила она, ей маску тоже ведь делал его племянник, значит, она была уже не первой, на ком он практиковался.
— Это я, чтобы понятней, — поджал губы Босяткин, пряча свое искусственное лицо за спину, — деталей я и сам не знаю.
— Отказываете гостье в правде? — прищурилась Кэт. — Или это военная тайна?
Ответил, что никакой тайны он в новогодних фокусах не видит и сжато в нескольких славах изложил без особых подробностей весь процесс изготовления, начав сначала, когда на лицо сначала накладывается…
— Через минут двадцать маска на лице затвердевает и снимается, получается точная копия оригинала, которая затем и покрывается специальным пластилином, — закончил он. — Дальше…
— Не пластилином, а го… — подметил пленный, очень даже внимательно слушающий рассказчика, вдруг пригодиться.
— Катенька, уйми своего друга, — попросил он, теряя терпение, предложив поменять место общения. Один предложил, а другая снова отказала, нечего попусту тратить драгоценное время на лишние перемещения, которого, возможно, уже не осталось, ведь жизнь так коротка, а хочется узнать так много еще интересного.
— Не отвлекайтесь, — попросила его Кэт.
— Дорабатываются морщинки и форма на три часа погружается в воду, где пластилин отделяется от гипса. Всех подробностей, извини, не помню, получившееся заливают желатином и все, маска почти готова, пройтись кисточкой и вперед, если есть деньги, конечно.