Испытание огнём
Шрифт:
– Целы, - Джейн с тоской покосилась на сапоги, подаренные Руниеном. Без обмоток-портянок лезть в обувь не стоило, - а она, оттёртая от пахучей кислой жижи жёсткими листьями, казалась такой удобной и родной…
– Сварю еды, - Хассек уже крошил в воду засушенные полосы утреннего варева. – А ты начни перебирать, чего принесла. Чёрные корни просто откладывай. А грибы сразу чисть. Насушим плёнок, а то я все извёл.
Он кивнул на матово блестящие сапоги и чистейшие – по крайней мере, издалека и сквозь быструю воду – кожаные рубахи.
– Часто таким делом
Джейн ошалело на него уставилась.
– Если бы не Омтурру, ты б ещё месяц одежду не стирал?!
«И не мылся» она добавлять не стала – с этим существом ей предстояло ещё долго делить дорогу, пищу и привычки.
– Так никто и не пачкался особо, - удивился в свою очередь Хассек. – Так, где-то кровь не оттёрли, у кого-то жир из кожи сочится…
Джейн, вспыхнув, вытерла листом мокрую шею. От забега по деревьям-валунам и заглядывания в каждую расселину, и правда, «сочилось».
– А… существам на летучей ракушке – им как, чистые гости по нраву?..
…Высохли тряпки почти мгновенно, не успела и еда довариться, - и Джейн никогда не думала, что влезет в это странное «снаряжение» чуть ли не с радостным визгом. «Повезло ещё, что Хассек – не человек. Перед едва знакомым парнем с Земли ходить вот так, в трёх листиках…» - её передёрнуло от отвращения. «Руки, может, придержал бы. А язык – точно нет!»
– Горячо, ни к чему рот жечь, - сказал Хассинельг, едва отхлебнув из «котла». – Темнеет, всякие свечения хорошо видно. Попробуешь что-нибудь небоевое? «Ночную дорогу», там, или «Верный взгляд»?
Что у разных лучевых «фокусов» Хассинельга есть ещё и названия, Джейн узнала недавно – впрочем, это было наименее странным из всего, что она узнала на Равнине. «Ночная дорога» - полосы цветного свечения на поверхности, «Верный взгляд» - подсветка для внезапных трещин в пространстве… Джейн повернулась лицом к стене защитного купола – та «шарахнулась» от неё на десяток шагов, создав в куполе слепой коридор – и медленно подняла руку. Пальцы слабо замерцали. Поодаль – метрах в трёх, в пяти, в десятке – одна за другой вспыхивали прямые и зубчатые линии разломов. Хассинельг уже стоял за плечом Джейн, приоткрыв и пасть, и хвостовую клешню.
– Вот же, всё вышло! Только надо было чуть-чуть отвлечься… А теперь – «Ночную дорогу»!
Свет ложился на гравий развёрнутым веером – то ледяной ирренциево-зелёный, то мерцающий багровый… На третьем заходе в мозгу дёрнулась посторонняя мысль, и гравий зашипел под сжигающим лучом. Хассинельг быстро провёл пальцем по плечу Джейн.
– Всё-всё! Давай теперь боевые. Мы с тобой пробовали бить в точку – а наоборот, взять пошире?..
…До истощения в этот раз не дошло, но Джейн устала – вполне физически, как после основательной тренировки. «Такая вот штука эта… магия Лучей,» - девушка подумала было «лучевая магия», но уж очень походило на лучевую болезнь, а этого добра ей и на Земле хватило. Ворочаясь, она устраивалась на камнях, листьях, слишком короткой (для матраса) рубахе и уложенных крест-накрест
– Джейн, - Хассинельг приподнялся на подстилке; посох, придерживаемый хвостовой клешнёй, начал было светиться розовато-сиреневым, переходящим в фиолетовое, но на время потускнел. – Слушай… Тебе, и правда, станет легче, если залезть куда-то с головой? В такой кокон, как у нас в караулке, например? Там тебе, я помню, лучше спалось…
Джейн покосилась на небо. «Если краем кокона его закрыть – хотя бы будет не видно всех этих складок. И голограмм. Вот опять всё небо в лунах, и все фальшивые…»
– Станет, я думаю. Только где такую штуку взять? В этом… городе, куда идём, я без местных денег ничего не куплю…
– У них нет денег, - пробормотал Хассинельг и надолго задумался. Потом спохватился и зажёг фиолетовый свет – спать, так или иначе, было нужно. Джейн успела обдумать сказанное насчёт денег, вспомнить древнюю историю и понятие «меновая торговля», мысленно перебрать, что у неё есть на обмен, осознать, что ничего… Где-то на этом месте её и вырубило.
…Джейн распахнула глаза. Спокойный сон внезапно сменился кошмаром – но и после пробуждения страх не отпустил. Она вскочила на ноги, на ходу завязывая штаны, и лишь тогда поняла, в чём дело. Земля дрожала. Камешки, стекающие с дальнего плато, шуршали всё громче.
– Хассек! Вставай!
Вскочил он мгновенно – правда, Джейн едва не огребла посохом, но в следующую секунду уже была закинута за спину, под общий купол переливающегося света. Камни шуршали всё громче. Что-то надавило на кости черепа – всего на секунду, но Джейн затрясло. Ужас накрыл её ледяной волной. На дне мозга что-то трепыхнулось про инфразвук, влияние низких частот…
– Уходит, - прошептал Хассинельг, опуская посох. Подземная дрожь постепенно стихала – и резко прекратилась.
– Ушёл в глубину. Редко они просто так поднимаются к верхнему пласту…
– Что это было? – выдохнула Джейн. – Хищное?
Хассек неопределённо махнул хвостом. Ещё минуту он прислушивался, глядя на гравий сквозь навершие посоха, прежде чем опуститься на подстилку.
– Текк’т. Разумных не едят, но… нергоны есть нергоны, - он выразительно ощерился, посох вспыхнул ярче. – Сарматы… могучий вождь Дим-мин был дружен с ними. Они возвели стены и своды «Элидгена», дом для юного Пламени… Вождь Эгнаций, ведомый стихией Камня, дружил с ними. Да, сарматы всегда хорошо с ними ладили…
– И сейчас? – Джейн стало не по себе. По сотрясению земли трудно было прикинуть размеры – но тварь, проползшая «у верхнего пласта», была не меньше сааг-туула. «Если что-то подобное заражено кристаллоидами… и если они поняли, что мы их спалили…» - Джейн передёрнуло.
– Вот и я этого опасаюсь, - мрачно ответил Хассинельг. – Он нас не видел. И явно шёл не за нами. Может, хотя бы Текк’ты ворам тел не по зубам?..
15 день Пустоты месяца Камня. Равнина, Сфен Земли, город Омтурру