Испытание временем
Шрифт:
Пьяный Мозес хихикает:
— Снюхались, стервецы… Не смотри, что он маленький, — бедовый парень… Договаривайся, Люся, я буду здесь…
Так это Люся? Какое знакомое лицо! Где он ее встречал? У нее спокойные, как заводь, глаза и крошечные ножки в синих туфлях. Платье ее пахнет цветами, пряный аромат следует за ней… Эта грязная свинья Мозес всюду тычет свои лапы. Пусть сунется еще раз, пусть только осмелится!.. «Главное — не оставлять ей лишнего гроша…» Нет, дорогой выродок благочестивого резника, главное — спасти ее,
— Давно вы здесь находитесь, Люся?
Шимшон зачесывает волосы за ухо и небрежно проводит ладонью по якобы вспотевшему лбу. Этот безукоризненный жест кого угодно приворожит.
Она здесь недавно, несколько недель…
И этого ангела он должен обирать, прикидываться ее покровителем и прикарманивать ее деньги… «Помогите хотя бы Люсе выкарабкаться из грязи…» Притворщик поганый! «Протяните ей руку и будьте друзьями…» Без вас обойдемся, без адвоката. Сегодня же Люся узнает всю правду. Слово в слово, как было на самом деле… Но где же он встречал ее, эту девушку с длинной русой косой? Она похожа… Дайте вспомнить… Ну да, на сычавскую учительницу…
Люся ведет его по длинному коридору, отпирает маленькую дверь в розовую комнату, слегка задевает его платьем, обдавая запахом цветов.
Он никогда не видал такой стройной фигуры, гордо посаженной головы и таких тонких бровей. Не слышал такого смеха.
Она гладит его волосы, нежно треплет за ухо и говорит:
— Какой вы, однако, молодой…
И пальцы у нее белые, тонкие, отливающие розовым сиянием. Одно их прикосновение к глазам способно усыпить… Она обнимает его и прижимает к своей полной груди. Шимшон вздрагивает и решительно отстраняется. Это успеется, у него есть более важное дело.
— Скажите мне, Люся, почему вы здесь… то есть… почему не с ним, вот с этим, женихом вашим? Почему вы не уйдете отсюда, ведь вы его любите?..
Она опускает глаза и молчит.
— Он не возьмет вас теперь?.. Хотите, я поговорю с ним? Увидите, он согласится…
— Возьмет, не беспокойтесь, я за него сама не пойду.
Шимшон удивленно смотрит на нее и задумывается.
— Вы полагаете, — продолжает она, — что Мозес лучше Кивки? Они не выпустят меня из своих рук. Я приношу им хороший доход. Они убьют его, если он женится на мне… Он достаточно пострадал уже…
Она гладит Шимшона, прячет пальцы в его волосах и говорит вполголоса:
— Моя покорность спасает его. Яша думает, что я смеюсь над ним… Пусть думает. Мне жизнь его дороже его любви…
Шимшон сурово сдвигает брови.
— Мне нужно поговорить с вами, — холодно и решительно начинает он, — садитесь и выслушайте меня. Я знаю вас давно. Ваше имя не Люся, вы Мария Безродная, невеста Залмана из Сычавки…
Смущенная переменой и неожиданным допросом, она отодвигается от него.
— Неправда. По документам я Лия Файнгольд…
Какое это имеет значение, пусть называет себя как угодно.
—
Лицо ее искажается испугом.
Шимшон видит перед собой Мозеса, его кроваво-красный язык, выползающий изо рта, и, исполненный омерзения к нему, шепотом говорит:
— Бежим отсюда, Мария. Они вытянут из вас все соки. Не смотрите, что я молод, у меня сил хоть отбавляй, я три пуда удерживаю на одном плече.
— Чего вы от меня хотите? — недоумевает она. — Какая опасность? Кто угрожает?..
Лицо ее бледно, глаза утратили покой.
— Подумайте, Мария, Мозес требует, чтобы я обирал вас, не оставлял вам ни копейки…
— А вы не обирайте. Какая же тут опасность?.. И зовут меня не Мария, а Люся…
Она не поняла его, ведь ей придется торговать собой. Как это ей объяснить?.. Ему стыдно, язык не поворачивается.
— Я не хочу этого, Мария, я люблю вас… Вы будете моей женой…
— Женой? — хохочет она. — Какой же вы муж?.. Бросьте глупости, раздевайтесь лучше.
Она быстро сбрасывает с себя кофточку, туфли и снова привлекает его к себе.
— Скорей же, голубчик, скорее… Мадам в любую минуту может постучаться… Раздевайтесь же, не один вы у меня сегодня.
Шимшон не двигается с места.
— Я люблю вас, Мария… Не делайте этого… Я буду ухаживать за вами, трудиться для вас…
— Хорошо, хорошо, ухаживайте, трудитесь… Откройте глаза… Что с вами?
— Мне стыдно, наденьте кофточку… Не смейтесь надо мной, Мария…
Она хохочет, кружится по комнате и смеется; раздетая, тянет его к розовой занавеске, закрывающей кровать, и шепчет ему нескромные слова.
Шимшон резко вырывается из ее рук и гневно кричит:
— Не смейте так разговаривать… Разыгрывайте мадам Гельфенбейн, не меня! Одевайтесь!..
Она пристально оглядывает его, плюет и грубо ругается:
— Фраер паршивый! Сопли вытри!.. Молоко на губах не обсохло!..
Крепкая рука выталкивает его за дверь.
Он сдвигает шапку набок, зачесывает волосы за ухо и спокойно уходит.
Теперь он, по крайней мере, ей ничем не обязан, пусть Мозес как угодно расправляется с ней…
ШИМШОН ПОЕТ «БОЖЕ, ЦАРЯ ХРАНИ»
Гордая Ева надавала Кивке-красавцу пощечин и прогнала его. Оскорбленный любовник поклялся отомстить. В ту же ночь ее обокрали, унесли все пожитки и сбережения. Хозяйка отказала ей в квартире, и она без копейки оказалась на улице. Изнуренная и продрогшая, Ева стала часто заходить в трактир, согревалась чаем, молчаливая и неподвижная. Глаза ее слипались, щеки розовели, и с них медленно сходила синева. Кивка-красавец не знал пощады, он грозил придушить всякого, кто осмелится протянуть руку помощи. Она не могла больше появляться у гостиниц, встречаться с мужчинами, затравленная Кивкой и сворой его друзей.